Ирэне Као - За все грехи

Алессандро рефлекторно хватается за яички; лицо его искажает боль, а из носа струится кровь. Коротышка наступает ему на грудь, чтобы помешать подняться, но Алессандро хватает его за ногу и опрокидывает на пол.

Начинается борьба – вьетнамец вот-вот готов сдаться, но приятель вырывает его из мертвой хватки Алессандро, на которого потом со всех сторон они обрушивают пинки. Когда он уже не представляет опасности, коротышка приставляет е его лбу пистолет.

– I kill you. Speak. Where photo [13] Я убью тебя. Говори. Где фото ( искаж. англ .). , – угрожающе орет он, как одержимый.

Алессандро лежит на полу, грудная клетка горит, мышцы болят, голова гудит. Он пытается реагировать. Внезапным ударом он выбивает из рук коротышки пистолет, отталкивает его ногами и опрокидывает на пол. Собрав оставшиеся силы, он пытается подняться – но не успевает. Две сильные руки снова толкают его на пол: это громила. Он сует Алессандро в рот платок, пропитанный хлороформом.

Потом – мгновение: вспышка света, и все погружается в темноту. Алессандро вздрагивает, теряет сознание и мякнет на руках у незнакомца.

Уже несколько дней Линда встает рано. Быть может, все дело в бодрящем воздухе сентября, сулящем приятные сюрпризы, а может, просто лето заканчивается и ей не хочется терять ни минутки. Она уже думает о первых осенних днях, когда северо-восток Италии превратится в грустное место. Сегодня суббота, она запрыгнула на свой гоночный велосипед – давненько она на нем не каталась – и едет по холмам. Утро выдалось ясное, солнце и теплый воздух дарят необыкновенную легкость. Она проехала уже несколько километров. Отсюда, сверху, на горизонте даже видно море.

Линда счастлива. С Томмазо все идет отлично: их встречи легки, и они не загадывают наперед – живут каждым мгновением, когда проводят время вместе. О большем она не могла и мечтать.

Единственная тучка на горизонте – это Алессандро, от которого после того письма больше не было известий; но с другой стороны – он всегда таким был: он может вернуться в любой момент, совершенно неожиданно и без предупреждения, как в прошлый раз. Должно быть, опять раскопал какой-то жареный факт…

Она так и представляет его, щелкающего камерой среди невероятных вьетнамских пейзажей. Везет ему – всю жизнь быть странником.

А вот Линда вросла в родную землю корнями и уедет отсюда только в крайнем случае, да и то ненадолго – разве что в отпуск или в командировку.

Ее только беспокоит, что от лучшего друга нет вестей. Она встряхивает головой, чтобы отогнать воспоминание о том поцелуе в аэропорту.

Линда крутит педали все быстрее. Проезжает спуск, потом сворачивает на ровную тропинку, бегущую вдоль берега реки, – и вот она уже в Серравалле, у дома дяди Джорджо, который ждет ее к обеду. Хорошо, что он есть. Без него, еще и при том, что родители далеко, а друзья вечно заняты работой и домом, ей было бы совсем одиноко.

Линда входит в дом. Из кухни доносится звон кастрюль и тарелок, напоминающий игру перкуссиониста. Как и в любое дело, Джорджо вкладывает в приготовление блюда всю душу и страсть.

Он просто обожает экспериментировать. Вот и сегодня ему захотелось приготовить тайское блюдо – курицу в кокосовом молоке и карри с рисом басмати. Он уверен: Линде понравится.

– Дядя! – Линда целует его в обе щеки.

Она оглядывает его красный фартук.

– Ты сегодня в наряде великого шеф-повара?

– Милая, я либо делаю хорошо, либо совсем не делаю – ты же меня знаешь!

– Точно, я пока накрою на стол.

– Конечно, родная, в этом ты уж точно лучше меня понимаешь, – он ей подмигивает.

В это время по телевизору передают новости. Линда берет пульт и убавляет звук: новости действуют ей на нервы, каких там только глупостей не говорят! К тому же она терпеть не может телевизор за столом или в компании.

Но если уж Джорджо его включил, она не станет ему перечить.

Линда накрывает на стол белую льняную скатерть и складывает веером две салфетки. Потом открывает комод.

– Что поставить: бокалы или стаканы из выдувного стекла? – спрашивает она дядю.

– Думаю, стаканы, раз уж у нас сегодня этническое меню, – отвечает Джорджо.

– Ладно, – Линда встает на носочки, чтобы достать стаканы. И расставляя их, бросает беглый взгляд на экран телевизора.

У светловолосой ведущей мрачное лицо; за ее спиной появляется фотография мужчины. Линда чувствует, как у нее в жилах стынет кровь, она не может поверить своим глазам.