Эрик Сигал - Аутодафе

Выяснив однажды по дороге домой причины его плохого настроения, Дебора тут же вспомнила, как страдал в детстве ее брат, которого окружающие воспринимали исключительно как сына рава Луриа, и какое он всегда испытывал от этого душевное напряжение.

В период своего обучения она немного познакомилась с таким феноменом, как необычайный стресс, испытываемый детьми служителей церкви. Для этого явления даже имелся свой медицинский термин. Теперь у нее появилось сомнительное преимущество познать его в реальной жизни, не имея возможности что-либо изменить.

Если в какую-то субботу устраивали празднование бар-мицвы, то Дебора могла освободиться не раньше, чем будут прочитаны благодарственные молитвы по окончании трапезы. Иными словами, домой она попадала много позже обеда, и Эли к тому времени уже сидел с мрачным видом у телевизора.

Порой ей и в субботу вечером приходилось мчаться по вызову к какому-то больному, и в таком случае она могла вернуться домой к двум и к трем часам ночи.

В воскресную школу они ездили вместе. Они прощались на крыльце. Эли рассеянно брел в свой класс, горячо молясь о том, чтобы мама, исполнявшая еще и обязанности директора школы, не нагрянула к ним на открытый урок.

Пожалуй, самый большой обман, которым тешила себя Дебора, заключался в том, что одного-единственного вечера в неделю ей будет достаточно для полноценного воспитания сына. Да, вторая половина воскресного дня действительно отводилась на общение родителей с детьми. Это время было святым для каждой семьи. Но она не учла некоторых неумолимых жизненных обстоятельств.

Во-первых, многие пары выбирают для свадьбы именно воскресенье. Кроме того, поскольку с утра пятницы до окончания субботы не проводится похорон, то к воскресенью их неизбежно накапливается больше обычного. Вот вам и «святое для семьи время»!

Дебора была человеком совестливым и сострадательным. И к тому же — преданным долгу. И хотя именно эти качества необходимы образцовой матери, выходило так, что свои духовные обязанности она неизменно исполняла в ущерб родительским.

Интуиция подсказывала ей, что такие дети, как Эли, инстинктивно чувствуют, когда ими пренебрегают, и это вызывает у них активный протест. Тут можно было ожидать серьезной проблемы: детский протест может облечься в опосредованные формы. Ей не придет письмо от адвоката ее семилетнего сына: «Мой клиент выражает неудовольствие тем, что вы неподобающим образом исполняете свой родительский долг, и оставляет за собой право подать иск на невосполнимый ущерб, который может последовать в результате вашей неосмотрительности».

Насколько это было бы проще! В действительности же следовало готовиться к тому, что недовольство Эли выразится в самых разнообразных и разрушительных моделях поведения. А к тому времени, как она поймет, какова подоплека подобного поведения, будет уже слишком поздно.

Снежная буря, разыгравшаяся в Новой Англии, была под стать той, что терзала душу Тимоти.

Он был рад, что у него оказалось мало работы. Составление учебных планов, инспекционные поездки в школы, подготовка к лекциям. Он не рассчитывал, что физическая нагрузка принесет ему подлинное моральное облегчение. Но молился хотя бы о победе над бессонницей. И порой Господь действительно ниспосылал ему тяжкий сон без сновидений.

Тим честно рассказал кардиналу Малрони все, что ему стало известно о своем незаконном происхождении, и изъявил готовность оставить и пост, и сан.

Его Преосвященство был тронут его искренностью и заверил Тима, что, хотя формально рождение вне брака и делает получение духовного сана невозможным, в Каноническом праве содержится немало прецедентов, позволяющих считать его статус духовного лица вполне легитимным.

— Это классический случай ecclesia supplet , — напомнил он. — Иными словами, за тобой стоит сама Церковь. А кроме того, — добавил он с не свойственной для лица такого ранга прямотой, — мы не можем себе позволить лишиться человека твоей квалификации. Чтобы удержать стену от падения, нам требуется еще с десяток таких же верных слуг божьих.

И Тим с головой ушел в новую работу.

Хотя все искренне оплакивали уход Мэтта Риджуэя, очень скоро его достижения померкли перед успехами его харизматического преемника. Отец Тимоти Хоган, казалось, был рожден зажигать пламя в молодых сердцах. Слушатели ловили каждое его слово, а те, кто не понимал его страстных латинских аллюзий, воспринимали это как стимул к изучению языка, хотя бы только для того, чтобы иметь возможность оценить красноречие своего педагога.