Кэрол Мэтьюс - В радости и в горе

— Но мне придется оставить за собой квартиру в городе, чтобы жить в течение недели, — сказал он, когда они приехали на Манхэттен. — Мне приходится развлекать клиентов допоздна. Я не могу каждый раз после этого ехать на поезде в Санивил.

— Может, еще слишком рано обсуждать эту темы вообще? Нам снова предстоит узнать друг друга поближе.

— Ты права, — сказал он. — Иди же сюда и поцелуй меня, миссис Лабати.

— Не называй меня так, Глен. Это плохо. Мне очень неприятно, что все так получилось.

— В комнате отдыха тебя это не сильно беспокоило, — Глен соблазнительно повел бровями.

— Там все было не по-настоящему. Сейчас — по-настоящему.

— А мне казалось, что все было по-настоящему, — он привлек ее к себе и крепко обнял. — Все будет хорошо, — заверил он, целуя ее в макушку, где все еще, как приклеенная, держалась фата. От нее у Марты болела голова, и ей представлялось, что хирургического вмешательства для «удаления фаты» не избежать… — Ты ни о чем не пожалеешь.

Она уже знала, что пожалеет. Она знала это наверняка. Она будет крутиться и вертеться ночами, просыпаясь и мучаясь от того, что так поступила с добросердечным заботливым человеком, который совершил только одну-единственную ошибку — влюбился в нее.

…Что бы на это сказала Джини? Она сказала бы примерно то же, что сказала Джози: погоди, подумай, но не тогда, когда в твоей голове играют пузырьки шампанского, а чувства скачут, как розовые шарики в лототроне. Если бы там была Джини, возможно, она бы и не сбежала… А может быть, и этой свадьбы не было бы — в любом случае, Джини не позволила бы ей учудить то, что она учудила.

…Что скажет ее отец? Господи, она о нем совсем забыла. Она даже не подумала о том, чтобы хоть намеком дать ему знать, на что решилась, возможно, потому, что знала: он преградил бы ей дорогу. После того как не стало мамы, которая всегда умела сглаживать разногласия и удерживать их от ссор, отношения между ними катились вниз по наклонной плоскости. Но если сицилийцы что-либо и чтили, так это семью и детей. Уж он бы позаботился о том, чтобы она осталась и выполнила свой долг. Каким-то образом эта преданность семейным традициям не передалась Марте по наследству, но она понимала, что ее поведение невероятно огорчит отца и что он будет опозорен перед всеми своими друзьями в тот день, который должен был стать большим семейным праздником.

Но уже скоро он узнает. Она могла бы позвонить ему из отеля сказать, что с ней все нормально, если бы была уверена, что он не станет ее выслеживать. Но он обязательно явится, и, может быть, не один, а с дядей Нунцио и парочкой кузенов, которые насильно оттащат ее обратно. Все-таки, если здраво рассуждать, оно и к лучшему, что она ему не сказала.

Она прижалась к Глену, постепенно отогреваясь в его объятиях, которые защищали от холода куда надежнее, чем кружевные рукава свадебного платья. Сколько же денег выкинуто на ветер. Сколько людей никогда в жизни больше не захотят с ней говорить. В их глазах она совершила неслыханный проступок, который невозможно простить. В первую очередь, она не простит сама себе.

Они приехали в очень модный шикарный отель, излюбленное место сборищ всяких поп-звезд, кинозвезд, королей, королев, глав государств, богатых туристов, счастливчиков, выигравших в лотерею, и, похоже, новобрачных. Она когда-то уже была здесь, на пиар-акции какого-то радикального африканского художника, приверженца минимализма, но не помнила ни названия отеля, ни имени художника. Но надо учитывать, что ее мозг в данный момент был не в состоянии полностью использовать свои ресурсы.

Марта чувствовала себя глупо, бесцельно слоняясь по холлу в своем истерзанном свадебном платье, пока Глен заказывал комнату.

— Мои поздравления, мадам, — сказал администратор, обращаясь к Марте, пока Глен заполнял анкету. — Мы предоставляем вам дополнительные услуги в качестве подарка, с наилучшими пожеланиями от администрации отеля.

— Мы не… — начала было Марта.

— Мы уезжаем в свадебное путешествие только завтра, — перебил ее Глен, очаровательно улыбаясь.

— Да, — сказала Марта, смущенно теребя свою фату. — Завтра.

— У вас есть сумки?

— Э-э-э, нет… — теперь смутился Глен.

— Если вам что-то понадобится, дайте нам знать, сэр.

— Спасибо.

Администратор отдал ключ-карточку Глену, на лице его оставалась непоколебимая улыбка профессионала своего дела.

— Надеюсь, вам у нас понравится!

А Марта размышляла о том, что мог подумать клерк об их позднем приезде и менее чем подобающем виде невесты с потекшей тушью и размазанными по щекам слезами. И, о боже, у них не было даже зубных щеток. Клерк тактично отвернулся, изобразив, что ему необходимо срочно ввести их данные в компьютер.