Деннис Робинс - Невеста рока. Книга вторая

Это чудовищное письмо было подписано СЕН-ШЕВИОТ.

Флер смотрела на него пустым, безразличным взглядом.

Она не могла ожидать от барона лучшего к себе отношения, с горечью подумала Флер. Прожив с ним почти год, понимала, что этот человек способен на любую подлость.

«Отнесись вы ко мне великодушнее в прошлом, я, может быть, и проявил бы по отношению к вам большую снисходительность».

Лишь эти слова из письма барона запомнились ей и теперь стояли перед глазами. Да, наверное, он по-прежнему желал бы ее, если бы она в свое время смирила свое физическое отвращение к нему и исполняла все его прихоти. Но сейчас… она больше не желанна ему, и он с садистским удовольствием радовался ее несчастью. У нее не осталось никакого оружия для борьбы.

Перед ней расстилалась бесконечная полоса одиночества. Если кто-нибудь спросит о ней у Долли или мистера Нонсила, ее опекуна, то получит ответ, что она сумасшедшая. И вправду, если она останется здесь достаточно долго, то может повредиться рассудком.

Отбросив письмо Дензила, Флер упала на неубранную постель и сухими глазами прижалась к смятым подушкам. У нее больше не было сил плакать. Так, без движения, она пролежала долгое время. Позднее в комнату вошла миссис Динглефут. Грозно посмотрев на лежащую Флер, женщина рявкнула:

— По-прежнему ленитесь, пребывая в неге, моя прекрасная дама? А не начать ли вам с уборки вашей кровати, а? Что ж, еще научитесь этому. Ну так вот, берите-ка это и начинайте уборку… — Она швырнула Флер швабру и тряпку для вытирания пыли. — А пока сюда заглянут двое рабочих и измерят ваши окна, чтобы поставить на них решетку.

Флер накинула на себя муслиновый пеньюар, украшенный голубыми ленточками, один из тех, что не успел разорвать Сев-Шевиот.

— А тем временем, — продолжала миссис Динглефут, — с вами будет кое-кто находиться и следить, чтобы вы не наложили на себя руки.

Она внезапно распахнула дверь, и в опочивальню ворвалась Альфа. Флер застыла на месте, впившись испуганным взглядом в злобную морду собаки. Несмотря на то, что она любила животных, ей никак не удавалось подружиться с любимицей барона. Она понимала, что это не вина бедного животного, во всем виноват ее хозяин, который обучил Альфу бросаться на любого по его приказу.

В руке миссис Динглефут держала кусок сырого мяса, которым искушала голодную собаку. Когда она бросила мясо на пол, Альфа, раболепно виляя хвостом, устремилась за пищей. Потом женщина указала собаке на Флер.

— Видишь ее? Вот так-то, Альфа, покажи, что ты умеешь!

Альфа бросилась на леди Сен-Шевиот. Зубы собаки впились в складки пеньюара. Затем, злобно рыча на Флер, Альфа потянулась к ее горлу. Девушка задрожала, но не произнесла ни звука. Миссис Динглефут удовлетворенно рассмеялась.

— Хорошо хорошо, Альфа, а теперь сядь и сторожи ее, — сказала она. — Впредь ты будешь охранять ее, моя милая собачка.

Флер коснулась рукою горла.

— Значит, я останусь во власти этой собаки? — чуть слышным голосом спросила она.

— Альфа не прикоснется к вам, пока вы не приблизитесь к окнам, — ответила миссис Динглефут.

Флер закрыла глаза, задрожав от страха.

Послышались мужские шаги. Миссис Д. приказала Флер выйти в будуар. Спустя несколько секунд через дверь, разделяющую будуар и опочивальню, Флер услышала голоса двух рабочих. На бакингемширском диалекте они обсуждали размеры окон и то, какие железные прутья следует заказать в кузнице Уайтлифа.

Флер снова закрыла глаза. Она попыталась молиться. О, злосчастная судьба… сидеть взаперти за решеткой, когда все относятся к тебе как к несчастной помешанной!

— Певерил! — внезапно произнесла она. О Певерил, если бы ты знал, ты никогда бы не позволил этого! Что же с ним сталось?

Марш действительно не общался почти ни с кем из Кадлингтона. С той злосчастной ночи, когда родился ребенок Флер, он большую часть времени проводил у Растинторпов. И обо всей этой чудовищной истории узнал из уст самой старой маркизы.

Кларисса Растинторп приближалась к своему шестидесятилетию. На ее лице почти не сохранилось следов былой красоты, с помощью которой она пленила своего богатого мужа с высоким титулом. Теперь ее некогда красивые волосы превратились в крашеные рыжеватые космы; она наряжалась все более пестро и носила бесчисленное количество бантов. Кларисса очень растолстела и ходила, переваливаясь с боку на бок, на высоченных каблуках. Однако она весьма дружелюбно и уважительно относилась к Певерилу Маршу.