Сью Уэлфер - Все дальше и дальше

Крис откашлялся: Сара застигла его врасплох.

— Хм-м… я беспокоился о тебе. Ты сказала, что будешь рано. Могла попасть в аварию. Мало ли что.

Сара изогнула бровь.

— Отличная отмазка, — ледяным тоном отрезала она. — Как же все те дни, когда ты не приезжал на обед и тебя не было дома, чтобы беспокоиться обо мне? Тогда тебе не приходило в голову, что я попала в аварию, или ты беспокоишься об этом, только когда голоден и тебе скучно?

По полу была разбросана куча мокрой грязной одежды вперемешку с чистой и аккуратно сложенной. Все вещи были перепачканы глиной. В том числе и ее любимый кремовый свитер.

— О Крис, — ахнула она.

Он проследил за ее взглядом.

— Вот именно, давай сменим тему, — проревел он. — К тому же, я не понимаю, в чем ты меня обвиняешь. Это все твой чертов кот. Когда я пришел, он спал на корзинке, а по полу были разбросаны вещи. — Он жестом указал на корзинку с бельем с таким видом, будто вырвал чистые вещи из когтей исчадия ада, в одиночку борясь на кухне с хаосом.

Сара наклонилась и подняла свитер. Под ним лежал здоровенный грязный кроссовок с развязанными шнурками, промокший насквозь и облепленный глиной и гравием. Пойманный на очевидной лжи — ведь его вещи оказались под чистой одеждой, — Крис побагровел и ссутулил плечи.

Сара почувствовала, как в голове засверлила мигрень. Неужели они не выросли из того, чтобы делать друг другу маленькие мерзкие, обидные подлости? Ей хотелось произнести это вслух, сказать, чтобы он не вел себя, как дурачок, как маленький ребенок, но Крис ее опередил.

— Знаешь, ты должна была убрать эти вещи. Я тебе сто раз говорил. Оставишь корзинку там, и ее обязательно кто-нибудь опрокинет. — Повисла пауза в долю секунды, и Сара почувствовала, что ее лицо наливается кровью. И тут Крис добавил в свое оправдание: — Я знал, что так все и будет, уже когда ты решила снова выйти на работу. — Голос человека неандертальской эпохи гремел в кухне, словно призывные звуки труб.

Внутри у Сары все забурлило и зашевелилось. Знал ли Крис, что пересек границу запретной территории. Судя по всему, нет, ведь он добавил:

— Я не виноват, что ты такая неряха.

Ответом ему было чье-то ненавидящее шипение:

— Конечно, не виноват, в том-то и дело, не так ли, Крис? Ты никогда ни в чем не виноват, всегда виноват кто-то еще: кот, дети или я.

Неужели я это сказала?

Онемев от неподдельного шока, Сара осознала, что пропитанный ненавистью голос принадлежал ей. Она таила эту злость давно, до этого самого момента, но почему-то не обращала на нее внимания.

Крис сделал шаг назад, будто она его ударила.

— Что ты сказала?

— Ты меня слышал, — огрызнулся голос. Сару начало трясти, она сжала кулаки, будто пыталась совладать с огромным разъяренным зверем, что грозился вырваться наружу и поглотить их обоих целиком. Это было ужасное чувство: бороться с гневом, о котором она и не подозревала. Проблема была в том, что даже если Сара смогла бы его контролировать, она была не в силах заставить себя замолчать.

— Я сыта по горло, — проревел все тот же злобный, пропитанный горечью голос. — Ты не двинешь пальцем, чтобы мне помочь, постоянно ноешь, ожидаешь, что я буду мириться с любым дерьмом с твоей стороны, как бы отвратительно ты себя ни вел. Это невыносимо, что даже после стольких лет, прожитых вместе, несмотря на то, что все указывает на обратное, ты до сих пор не уважаешь меня и не доверяешь мне…

Воцарилась напряженная тишина, холодная, безмолвная и глубокая, и только Крис решил что-то возразить, только он открыл рот и сделал вдох, как разъяренный зверь наклонился вперед и вырвал воздух из его легких.

— Ты мне не веришь, не так ли? Я будто живу с человеком, который считает меня воровкой. Тебя все время обуревают темные сомнения, и мне это ненавистно. Всю жизнь я заботилась о тебе, Крис, помогала тебе в делах, ухаживала за твоими детьми и твоим проклятым полуразваливающимся домом, в котором у тебя никогда нет времени ничего починить, и этого все еще недостаточно, не так ли? Ответь мне, этого мало?

Глаза у Криса были распахнуты, словно магазинные витрины; он пошатывался, как будто висел на веревках, стал пепельно-серым, и казалось, потерял почву под ногами. Она почувствовала, что он боится говорить, хотя слова переполняют его, грозясь прорваться наружу, что он кипит от негодования и желания оправдаться.

Наконец Саре удалось схватить чудовище за глотку и задушить внутренний голос, превратив его в хныканье, хотя она все еще чувствовала мощную волну злобы, которая раскачивалась взад-вперед, готовая вырваться и поразить насмерть, И в этот момент Сара поняла, что если сейчас она не остановится, то убьет Криса, разрушит его и уничтожит силой своей обиды, ненависти и ярости. Она сделала глубокий вдох, чтобы сбросить напряжение в плечах и утихомирить беснующегося зверя в душе. Крис вытаращился на нее с противоположного конца кухни.