Барбара Бреттон: А может, в этот раз

Кристина, нагая и исполненная желания.

Кристина, горящая от радостного возбуждения по поводу нового задания.

Она перевернулась на спину, и одеяло сползло, открыв нагую грудь.

Кристина нагая...

Джо деликатно кашлянул.

Женщина что-то пробормотала во сне.

Джо прикусил губу.

Женщина перевернулась на бок.

- Кристина...

- Уходи, - невнятно сказала она. - Поздно.

- Кристина, да проснись же ты!

Она сказала что-то погромче, но столь же нечленораздельно. В старое доброе время он откинул бы одеяло и забрался к ней в постель, наслаждаясь теплом ее тела. Тогда бы он непременно разбудил ее, лаская руками и губами. Он почти наяву ощущал тепло ее стройного тела, аромат ее кожи, чувствовал ее жаркое дыхание. Память обо всем этом была такой яркой и отчетливой, такой живой, будто и не было тех лет, что должны были стереть воспоминания.

***

- Ради Бога, Слейд, - сказала Кристина, не открывая глаз. - Уже ночь. Тебе что, нечем заняться?

- Кто, черт возьми, этот Слейд?

С каких это пор у Слейда появился американский акцент? Не просто акцент, а характерный нью-йоркский выговор бывшего мужа? Или... это Джо?

Нет, это, слава тебе Господи, невозможно. Мак-Марпи сейчас за тысячи миль отсюда, в какой-то стране без названия, борется за торжество правды и демократии, тогда как она, Кристина, сражается за "Оскара", "Эмми" и "Грэмми".

Кристина открыла глаза, взглянула на стоявшего у ее кровати мужчину и тут же закрыла их снова. Сон во сне, такое бывает: ты спишь, а тебе снится, что ты проснулась и прочее. Такого раньше с ней не случалось, до сих пор размеренная упорядоченная жизнь не преподносила ей подобных сюрпризов.

- Слишком поздно, - сказал Джо. - Я знаю, что ты не спишь.

Кристина уловила знакомый запах, и что-то приятно-теплое зашевелилось в ней.

Уходи, Джо, я не хочу, чтобы ты был здесь. Твое место на том берегу океана.

Кристина резко села, прислонившись к деревянной спинке кровати и натянув одеяло до подбородка.

- Что ты здесь делаешь?

- Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

Он выглядел старше: на лице появились морщинки, которых не было раньше, под глазами легли тени. Это и неудивительно - как-никак прошло шесть лет.

- Я не из тех, кто пропадает в Европе по полгода и больше. - Заметив его удивление, Кристина добавила:

- Твои статьи великолепны, Джо. Я наслаждалась ими.

- Ты их читала.

- Я их читала.

Одеяло чуть соскользнуло, и Кристина мертвой хваткой вцепилась в него.

- Ты ведь не голая, - сказал Джо, - чего боишься?

- Ты откуда знаешь?

- Я подсмотрел.

- Я так не думаю. Если бы ты подсмотрел, ты бы знал, что я голая.

Их взгляды встретились. Что-то натянулось у нее в груди, в районе сердца, что-то больно давило и рвалось наружу. Джо наклонился к ней, внимательно вглядываясь в глаза.

- С каких это пор у тебя глаза голубые? Последний раз, когда я тебя видел, они были серые.

- У меня всегда были серо-голубые глаза.

- Но не такие голубые.

Кристина рассмеялась. Никто даже из самых близких друзей в Лос-Анджелесе никак не отреагировал на эту перемену в ее облике.

- Контактные линзы, - ответила Кристина (она наконец обрела контроль над эмоциями). - Они творят чудеса.

- Мне нравились серые.

- Голубые лучше смотрятся на экране.

- Ты поэтому обесцветила волосы?

- Я их не обесцветила, - сказала Кристина и, сделав паузу, уточнила:

- я их осветлила.

- Ты стала блондинкой.

- Так и должно было быть.

- Чтобы лучше смотреться на экране? - продолжал допытываться Джо.

- Чтобы больше нравиться себе.

- И что ты еще в себе переделала?

- Ничего, что касалось бы тебя. Из холла донесся звук голосов.

- С кем это разговаривает Слейд? Джо заметно напрягся.

- Так все же, кто такой Слейд?

- Ты приехал не один?

Джо с другой женщиной прямо здесь, под той крышей, где они жили вместе как муж и жена. Конечно, не ее дело, чем он занимается и где, но сама возможность присутствия Джо с женщиной в этих стенах терзала душу.

- Ты отвечаешь на мой вопрос, я - на твой.

- Я здесь оказалась первой, - по-детски заспорила Кристина.

- Да, - согласился Джо, - но я первым спросил.

- Улыбайтесь, люди, снимаю!

Коридор осветила фотовспышка, затем снова стало темно.

- Я сказал, улыбнись, Крис, дорогуша.

- Научись стучаться, когда заходишь, - сердито ответила Кристина, внезапно почувствовав себя поверженной на лопатки. - Не на вокзале!

- Дверь была приоткрыта, - пожав плечами, ответил Слейд, переступая порог с таким видом, как будто давно имел права и на эту комнату, и на спавшую в ней женщину. Впрочем, возможно, храбрости ему придало выпитое шампанское.