Барбара Бреттон - А может, в этот раз

- Никогда я не чувствовала, что здесь мое место. С самого начала я была белой вороной. И в этом смысле ничего не изменилось.

- Чушь.

- Ты даже не понимаешь, о чем я говорю.

- Ты часть этой семьи, этого ранчо, и все, что есть ты, все, чем ты будешь, все это коренится здесь.

Наступила тишина. Болезненная, трудная пауза.

- Тебе не кажется, что пора возвращаться к жене?

- Я скоро пойду.

- А почему бы не пойти прямо сейчас? Я пришла сюда, чтобы побыть одной, Джо.

- Ты знала, что я пойду за тобой.

- Ничего такого я не знала.

Он услышал надежду в ее голосе, или это шесть лет пустоты эхом отдавались в его голове?

- Ты знаешь, я хочу рассказать тебе всю эту проклятую историю, все до последней мелочи.

- Что тут рассказывать? - раздраженно бросила Кристина. - Ты счастливый молодожен.

- Наполовину ты права. Кристина отшатнулась:

- Я не хочу слушать. Не думаю, что это было бы справедливо по отношению ко мне, и, уж во всяком случае, совершенно несправедливо по отношению к Марине.

- Между мной и Мариной все не так, как ты думаешь. Джо знал, что ступил на скользкий путь, но никогда еще чувство опасности не было таким увлекающим.

- Мы не спим вместе.

- Мне нет до этого дела.

В глазах ее появился свет, который отсутствовал раньше. Вспышка надежды, безумной и нелогичной, вдруг озарила ее.

- А я думаю, есть.

Он посмотрел на нее, она - на него. Неожиданно Кристина размахнулась и ударила ему локтем в живот.

- Господи! За что? - пробормотал он.

- Я не сплю с женатыми мужчинами, Джо. Даже если этот мужчина - мой бывший муж.

- Доверься мне, Кристи.

Он говорил с настойчивой убедительностью, надеясь заставить ее понять.

- Ты знаешь меня, ты знаешь, что я за человек. Я не стал бы...

- Ты женат, - повторила она, оглядываясь в поисках спасения.

- Между мной и Мариной ничего нет, - повторил он, - но ты не хочешь поверить мне.

- Я не могу слепо полагаться ни на кого, даже на себя самое.

- Но ведь хочется, - сказал он, подталкивая ее. - Признайся, Кристина. Тебе хочется мне поверить. Кристина вскочила на ноги:

- Да, я хочу поверить тебе! Да только что это изменит? Ничего не изменит. От того, что я поверю тебе, ты не станешь "меньше женатым". Как бы я тебе ни поверила, мне все равно не превратиться в женщину, которая тебе нужна. Ни черта это не изменит!

- Я ее не люблю.

Глаза ее заволокли слезы, и взгляд стал нежнее и мягче.

- Господи, Джо. Ради ее же блага молю Бога о том, чтобы и она тебя не любила.

- Она терпеть меня не может.

- Тогда почему ты на ней женился? - настаивала Кристина. - Твои слова звучат как признание безумца. Это слишком даже для тебя.

- Похоже, в этом ты мне доверяешь, Кристи. Он встал и обнял ее. Она не сопротивлялась.

- Я не обижу тебя, Крис.

- Еще как, - прошептала она, откинувшись, чтобы взглянуть ему в глаза.

Губы ее оказались нежными, слегка приоткрытыми. Он принял это за приглашение к действию и накрыл ее рот своим в поцелуе, в котором было слито все: долгая жажда возмездия, тоска, желание и вопрос. Она не поднимала рук, прижав их к бокам. Он слышал, как отчаянно бьется ее сердце, как судорожно она дышит, чувствовал запах ее духов, запах несбывшихся надежд и неистребимой мечты.

Он знал и помнил, как она вскрикивала, как вздрагивала после, и все это осталось в ней, все ждало, когда он отогреет ее и разбудит.

***

Марина наблюдала за ними, стоя в тени деревьев. Она чувствовала томление и тоску каждой клеточкой своего тела, чувствовала то же, что всегда испытывала с Зи. Желание, древнее и сильное, как сама жизнь, желание быть с любимым человеком рвалось из ее измученного сердца.

Жизнь не была к ней справедлива, и во многом тут виноват ее отец. Кристина и Джо принадлежали друг другу. И единственное, что разлучало их, этот фарсовый брак. Жалкое подобие супружества, что разделяло теперь и ее с Зи.

Марина отошла подальше. У нее вдруг заболела спина, и она потерла ноющую поясницу. Последнее время она чувствовала себя постаревшей и жалкой. В американских журналах часто пишут о болезнях, вызываемых стрессом. Раньше Марина считала все эти болячки блажью. На ее родине, где постоянно приходилось бороться за существование, сам процесс выживания не давал времени задуматься о стрессе, и подобные проблемы выглядели крошечными, как в обратной перспективе. Но сейчас она ловила себя на том, что у нее вечно что-то болит: спина, голова, желудок. Ее даже стала мучить бессонница.

Кристина опустила голову на плечо Джо. Слезы заволокли глаза Марины. Они так хорошо смотрелись вместе, словно сам Бог накрыл их своей дланью, благословив союз этих двоих. И вдруг маятник ее чувств резко качнулся, и она с удивительной остротой испытала отчаяние от жестокой, немыслимой несправедливости.