Ким Уилкинз - Призрак острова 

Вздох. Его или ее — он не разобрал.

Он вытащил острие, которое вышло из ее тела скользким движением, и ужаснулся до боли знакомому ощущению. Полилась кровь. Она выронила клык и схватилась за рану. Волк резко замер на месте.

— Дурак, — простонала она. — Ты подставил под удар судьбу своей семьи.

С этими словами она с грохотом замертво упала на землю.

Видар обернулся. Манагарм долго смотрел на свою мать, а потом посмотрел в глаза Видара и завыл.

Видар снял платок с головы Ярнвидьи. Она была почти лысая, и только местами торчали пряди седых волос. Видар осторожно, не касаясь, завернул зуб в платок и привязал его к ремню туники. Вой волков усилился. Видар обернулся последний раз и бросился прочь. О том, что ждет его впереди, он сейчас не думал, чтобы не тратить энергию. Сейчас ему очень нужны были силы.

Он прыгнул в воду в темноте и плыл, пока его мускулы не начало сводить от напряжения. Он не смотрел в небо, боясь увидеть, что оно светлеет, но когда вышел на берег, увидел, что вдалеке уже занимается заря.

— Это не утро, — закричал Видар в безразличное небо, устремляясь вперед, и в отчаянии упал на колени, когда первый луч оранжевого солнца осветил ветви мирового древа.

Од ждала его на вершине ступенчатого холма на триста тридцать третьей ступени. Он бросился на траву и уставился в предрассветное небо.

— Я не успел, — произнес он безнадежно и подавленно.

— Ночь снова наступит, — ответила она, протягивая ему флягу с водой. — Ты взял, что тебе нужно для того, чтобы заставить Хеймдалла открыть мост?

Видар сел и сделал жадный глоток воды.

— Взял, но боюсь, что Виктория может не дожить до вечера. — Он тяжело поднялся. — Мне нужно отправляться в Валяскьяльв и ждать около Бифроста. Как только солнце сядет, я…

Од положила руку ему на плечо.

— Не будь дураком. Тебе нужно отдохнуть. Сейчас ты ничего не сможешь сделать, так что возвращайся со мной в Старую Долину. Поешь, поспи и подготовься.

— Мне не заснуть, Од, — сказал он.

— Ну, тогда поешь и приготовься. — Она свистнула Арваку, который бродил неподалеку. — Ты говорил, что Виктория заперта в здании, построенном из металла и камня. Значит, до вечера ей ничто не грозит. У тебя совсем не будет сил на дорогу, если ты сейчас не отдохнешь.

У Видара ныло все тело.

— Да, да, мне нужен отдых, — согласился он, — я должен подумать о том, как использовать мое новое оружие. Ты поможешь мне, Од?

— Конечно, — сказала она, — а сейчас пойдем.

Он лежал у огня практически без движения около двух часов, пока Од приготовила еду, нашла для него чистую одежду и повесила сушить его тунику. Каждые десять минут он просил ее проверить, мерцает ли еще нить. И каждый раз утешительный ответ позволял ему надеяться, что с Викторией все в порядке, но все же страх не отпускал его.

— Что-то пошло не так, — сказал он Од, когда она присела напротив него и резала хлеб. — Один нашел ее.

Од не встречалась с ним взглядом.

— Не волнуйся, может, все еще обойдется.

— Ведь ты никому не рассказывала, Од?

Она покачала головой и протянула ему чашу с вином.

— Я ничего не говорила.

Видар залпом выпил вино, думая о прошлой ночи, проведенной в лесу. Как легко оказалось поднять оружие и убить. Как это было естественно. Хотя что тут удивительного. Ведь это у него в крови.

— Я презираю себя.

— За что, Видар?

— Я убил женщину-тролль.

Од даже не сразу поняла, что он сказал.

— Что ты сделал?

— Клянусь, я никогда не убивал с тех пор, как решил не делать этого.

— Так, значит, это правда? — спросила она. — Однажды ты убил всех слуг в доме своего отца?

Он закрыл лицо руками.

— Я убил их, потому что они встали у меня на пути, Од. Тогда для меня это было привычным делом.

Наступило долгое молчание, и только треск огня слышался в комнате.

— Но сейчас ты другой, — произнесла она мягко.

Видар поднял глаза. Од смотрела на него.

— Я думал, что стал другим, — сказал он. — Но прошлой ночью…

— Ты был в отчаянии. Ты почти сошел с ума от тревоги и так устал…

— Я убил ее. Она подняла на меня клык Манагорма. Это произошло инстинктивно. Это сидит внутри меня. Кровь Асиров говорит во мне. — Дрожь охватила его. — Я не могу совсем отделиться от своей семьи.

— Если бы ты попал в Мидгард сегодня ночью, тебе еще удалось бы все изменить.

— А если нет? Позволь мне спросить тебя кое о чем, Од. Я убил Ярнвидью, чтобы получить клык волка Манагарма, который выращен и воспитан специально против Асиров. С каждым днем он все больше ненавидит нас. Я оставил его посаженным на цепь. Перед тем как умереть, та женщина-тролль сказала, что я подставил под удар судьбу всей своей семьи. Как ты считаешь, что она имела в виду?