Аннэ Фрейтаг - Счастье рядом

Как мир сможет существовать без Тессы? Она всегда была здесь. Всю мою жизнь. Она мое первое осознанное воспоминание. А сейчас ее просто кремируют. Она превратится в золу, и не останется ничего, кроме тени. Тень и пустота, которые останутся после нее. А я буду сидеть в холоде и темноте и скучать по ней каждый день. Но она не узнает об этом, потому что я никогда не скажу ей об этом, потому что просто не знаю как.

Я реву навзрыд. Слезы одна за другой ручьем текут из моих глаз, оставляя после себя холодный след на коже. Я вдыхаю и выдыхаю. Снова и снова. Моя грудная клетка растягивается и снова сжимается, пока я осознаю слова Лариссы. Мои родители были правы. Я не должна была умереть, не узнав правды. Не узнав о том, что моя младшая сестра будет скучать по мне. От этих мыслей слезы снова катятся по моим щекам. Они вырываются изнутри, из той части, которая, как я думала, уже давно ничего не чувствует.

– Креветка? – Я смотрю наверх. Лицо Оскара расплывается, и его глаза теперь не больше, чем два голубых пятна. – Что случилось? – обеспокоенно спрашивает он. Я молча протягиваю ему листы, и он забирает их у меня из рук. – От кого это?

– От Лариссы, – мой голос просто зареванный шепот. – Это сочинение, которое она написала.

– Окей, и откуда оно взялось?

– Оно было в моей сумке, – всхлипываю я.

– И когда она тебе его передала?

– Никогда, – говорю я. – Оно было в конверте, который перед отъездом сунула мне мама.

– Я не понимаю… А почему Ларисса сама тебе его не отдала? – осторожно спрашивает Оскар. – И зачем она его вообще написала? Я имею в виду, она же могла просто поговорить с тобой.

– Только не об этом, – шепчу я и качаю головой.

– Что ты имеешь в виду? О чем?

– Прочитай, – говорю я, беру первую страницу со стола и протягиваю ему. – Прочитай все.

– Ты уверена? – Оскар с сомнением смотрит на меня. – Ведь это личное, а я…

– Я уверена.

Его глаза смотрят в мои, и пару секунд спустя он разворачивает письмо и начинает читать. Сначала его, затем сочинение. Я наблюдаю, как его глаза скользят по бумаге, и в конце строчки перепрыгивают на новую. Он нахмуривает лоб и откладывает письмо, потом смотрит на меня, и кажется, что он утешает меня взглядом. Оскар притягивает меня в крепкие объятия, и я снова начинаю рыдать. Дамбу прорвало. Мое лицо трясется на его шее. Тело дрожит, а громкие всхлипывания стали глухими, потому что я уткнулась в его футболку. Он гладит меня по спине и успокаивает поцелуями в висок. Оскар шепчет что-то, я его не понимаю, но глухое жужжание успокаивающе вибрирует на моей груди. Такое ощущение, что мое сердце понимает то, что остается скрытым для моего разума. Как в том фильме, когда Роберт Редфорд по-особому общался с лошадьми. Может быть, Оскар – заклинатель Тесс. И, может, мне вообще не нужно слушать, о чем он говорит. Может, достаточно чувствовать? Потому что все, что он рассказал моему сердцу, мне, кажется, помогает. Я начинаю дышать медленнее и ровнее. Всхлипы утихают. Его правая рука нежно держит мой затылок, а левую он кладет мне на спину. Он качает меня туда-сюда, и я нахожусь в том месте, где чувствую себя комфортно. В его руках.

– Креветка? – Я поднимаю голову. – Я могу для тебя что-то сделать? Что-нибудь?

– Ты сделал все, – заверяю его я.

– Хочешь пойти в машину и немного отдохнуть? – Он внимательно смотрит на меня. – Это не проблема.

– Я хочу бросить монетку в фонтан.

– Хорошо, – в глубине его глаз я замечаю небольшую улыбку. – Тогда я быстро заплачу, а ты… – Он осматривает меня и сжимает губы. – А ты тем временем можешь немного… вытереться.

Я стою перед крохотным зеркалом в еще более крохотном туалете маленькой пиццерии и в отчаянии качаю головой. Словно дежавю, только зеркало в этот раз меньше, а мои глаза, наоборот, опухли сильнее. И сегодня, к сожалению, нет той женщины с салфетками для снятия макияжа. Я последний раз протираю щеку серой туалетной бумагой и наконец признаю. Хорошо, я снова ужасно выгляжу. Но Оскар уже не раз видел меня такой.

Я достаю таблетки из сумки, выдавливаю, как обычно, шесть из разных упаковок и запиваю их большим глотком воды из-под крана – фу, только сейчас я поняла, насколько вкуснее вода дома, – а затем демонстративно отворачиваюсь от своего опухшего отражения в зеркале и выхожу к Оскару, который меня ждет.