Барбара Картленд - Лабиринт любви

Сплетни начались, когда она в свою очередь влюбилась в него.

Единственный, кто не знал об этом романе в стиле "Ромео и Джульетты", был старый муж, почти что постоянно находящийся при королеве.

В конце концов кто-то сказал отцу герцога:

"Черт возьми, Норминстер, ваш сын с колыбели уже настоящий повеса!"

Эту историю часто повторяли, и, шутя, члены клуба "Уайте" назвали маркиза Нора (тогда он был еще маркизом) "юным повесой". И после этого все его звали только так.

Поднимаясь по лестнице в спальню, герцог обратился к Фредди:

- Ты едешь завтра утром верхом? Моя "королева фей" сказала, что присоединится к нам, и я чувствую, что она неплохая наездница.

- Почему ты так думаешь? - спросил Фредди.

- Она рассказывала, что всегда жила в деревне.

- Это ни о чем не говорит, - возразил Фредди просто для того, чтобы поспорить. - Множество женщин из тех, что всю жизнь провели в поместье, держатся в седле как мешок, так что не расстраивайся, если твоя фея окажется не лучше их!

Герцог рассмеялся.

- Я готов заключить с тобой пари.

- Пожалуй, лучше я попридержу свои деньги, - откликнулся Фредди.

Герцог попрощался с Фредди, чья спальня была ближе по коридору, и отправился к себе.

Открыв дверь, он увидел лежащий на полу лист бумаги. Это была записка, адресованная ему. Недоуменно пожав плечами, герцог прошел в спальню, где его ждал слуга, позволил раздеть себя и затем вскрыл письмо.

Он прочел то, что написала Девайна, с выражением изумления.

- Вы не знаете, Хоулетт, - спросил он слугу, - кто подложил это письмо под дверь?

- Понятия не имею, ваша милость!

Этого герцог и ожидал и сказал себе, что, в таком случае, письмо только что появилось.

Он ничего больше не сказал, но когда он кончил раздеваться и слуга вышел, то перечитал письмо еще раз.

Не только то, как оно было написано, заставило его подумать, что это не шутка.

Какой-то инстинкт подсказывал ему, что оно искренне и к нему следует прислушаться.

У него было мало времени, чтобы решить, что делать, но, если он не пойдет к Люсиль, она, без сомнения, придет к нему.

Он оглядел свою спальню.

Все свечи были потушены, за исключением одного канделябра.

Он тихо подошел к внешней двери своих покоев и заметил, что свечи в коридоре потускнели.

Однако света было достаточно, чтобы увидеть, что никого вокруг нет.

Герцог быстро захлопнул дверь и вошел в соседнюю комнату.

Этой спальней пользовались редко, только когда дом был полон гостей.

В "узком кругу" подразумевалось, что приезжавшие на уик-энд парочки помещались в комнаты поближе друг к другу.

Так и леди Люсиль была размещена рядом с герцогом - напротив через коридор.

Из других гостей ближе всех были лорд Луитон, который был один, и Фредди, надеявшийся провести время с весьма привлекательной дамой, которая, к сожалению, в последний момент сообщила, что должна остаться с мужем.

Чуть дальше по коридору находилась комната леди Брант.

Все остальные гости разместились по ту сторону главной лестницы, в западном крыле.

Герцог проскользнул в комнату соседнюю со своей, нарочно оставив дверь приоткрытой.

Он прошел в дальний угол и тихо отодвинул кресло как можно дальше от двери, но так чтобы ее видеть, сел и устроился поудобнее. Он хотел видеть того, кто пройдет по коридору или войдет в его спальню.

Свечи почти что догорели, и в комнате наступила полная темнота... Никто из коридора не сможет его увидеть.

Он положил ноги на другое кресло и, откинувшись, ждал. Прислушиваясь к доносившимся из-за двери звукам, он снова и снова спрашивал себя, кто мог написать это письмо. Может быть это всего лишь шутка. Если так, то чрезвычайно глупая.

Он прождал, должно быть, с четверть часа, когда услышал звук открывающейся двери. Он понял, что это леди Люсиль.

Через секунду он увидел ее, проходящую мимо в прозрачной шали, струившейся вслед за ней. Леди Люсиль подошла к двери его спальни. Она открыла дверь и вышла.

Через секунды две она вошла. Хотя герцог не видел ее лица, но чувствовал исходивший от нее гнев, когда она возвращалась в свою спальню.

Он подумал, кончилась ли на этом история? Тогда он бы спокойно мог вернуться в постель, и, вероятно, было бы мудро запереть дверь.

Но тут какое-то внутреннее чувство подсказало ему, что должно произойти еще что-то.

Через некоторое время он уже почти стал готов сдаться.

Если все это шутка, то было бы глупо придавать ей значение и дальше.

Может быть, кто-то из гостей - интересно, кто - хотел обидеть Люсиль? Если это так, то это было бы неудивительно. Он хорошо знал, что некоторые дамы имели для этого все основания. Уже поднимаясь с кресла, он вдруг услышал слабый звук и застыл на месте.