Барбара Картленд - Звезды в волосах

- Итак, Гизела, я жду.

- Вы.., хотите услышать о визите, мадам?

- Я уже сказала это.

Гизела замялась на мгновение, а затем, заикаясь от волнения, заговорила:

- Все было.., не так.., как вы.., предполагали, мадам. Лорд... Лорд Куэнби.., вовсе не старик.

- Я уже знаю об этом, - сказала императрица. - Но раз так вышло, почему вы тут же не вернулись обратно?

- Я не знала, что делать, - сказала Гизела.

- Разве графиня не подумала, что это для вас самый лучший выход?

- Графине нездоровилось, мадам. Она удалилась к себе в комнату, как только мы приехали. И не только из-за простуды, которая, как вы сами убедились, очень сильно донимает ее, у нее была, кроме того, лихорадка.

- Так значит, ты и лорд Куэнби остались вдвоем, - заключила императрица.

Ее слова прозвучали как обвинение, и Гизела только и смогла, что пробормотать с несчастным видом:

- Да.

- Какая нелепая путаница! - воскликнула императрица. - Конечно, я никакого понятия не имела и даже не подозревала ни в малейшей степени, что может случиться такое. Было бы несправедливо укорять тебя. Твоей вины, дитя, здесь нет. Это я поступила опрометчиво. Мне ни за что не следовало соглашаться на такой сумасшедший план. Но он показался мне довольно простым и безобидным. Так что же случилось?

- Когда мы прибыли, - принялась рассказывать Гизела, - мы обнаружили, что лорд Куэнби, как я уже говорила, молод. Его отец скончался перед самым Рождеством. Когда он узнал, что предстоит визит вашего величества, он решил ничего не менять и все оставить точно так, как было задумано.

- Неслыханная дерзость с его стороны! - воскликнула императрица. - Как он смел не поставить меня в известность, что унаследовал титул и что именно он, а не его отец, будет меня принимать? Он объяснил, почему так поступил?

- Да, мадам.

- И какова причина?

Гизела запнулась, но потом, решив, что ей ничего не остается, как сказать правду, пролепетала:

- У лорда Куэнби.., был большой друг... Его звали... граф Имре Ханяди.

Внезапно наступила тишина - такая многозначительная, что Гизела, не смея поднять глаз на императрицу, уставилась в пол. Наконец, спустя какое-то время, императрица проговорила совершенно изменившимся голосом:

- Имре! Он знал Имре?

- Да, мадам.

- Так что он сказал об Имре?

- Он хотел знать, где сейчас граф, что с ним произошло.

Снова нависла долгая тишина.

- Имре умер, - в конце концов шепотом произнесла императрица.

Гизела промолчала. Через минуту императрица, как будто позабыв, что рядом кто-то есть, сказала:

- Умер! По крайней мере, я молюсь об этом.

Она взглянула на Гизелу потемневшими от боли глазами.

- Он не может быть жив после стольких лет, и все же иногда ко мне приходит надежда, что бог услышит мои молитвы...

- Нет никакой надежды, мадам? - спросила Гизела, тронутая до глубины души страданием на прекрасном лице.

Императрица глубоко вздохнула и чуть не расплакалась.

- Нет, глупо с моей стороны даже думать об этом.

Он мертв.., должен быть мертв.., если бы мне только удостовериться...

- А вы не можете разузнать? - спросила Гизела.

- У кого? - Императрица откинула голову. - Кто станет говорить со мной о человеке, который любил меня и которого увезли, заточили в тюрьму и, возможно, пытали из-за этой любви?

- Я не могу понять, - прошептала Гизела.

- И не пытайся, моя маленькая Гизела, - сказала императрица. - Ты слишком молода, слишком наивна, чтобы понять такое. Только когда ты полюбишь сама, ты поймешь, что не дает мне спать по ночам и разрывает мне сердце надвое.

Голос ее дрогнул, но, взяв себя в руки с огромным усилием, она заговорила спокойно:

- Лорд Куэнби заговорил об этом в первый же вечер?

- Да, мадам.

- Почему ты тогда не вернулась на следующий день? Почему ты не приказала немедленно собирать вещи? Он наверняка что-то заподозрил; он должен был догадаться, потому что ты ничего не знала ни об Имре, ни о ком-либо другом. Одно дело попытаться обмануть старика, ослепшего и глухого, который только и хочет, что говорить о прошлом, и совсем другое стараться провести его сына. О, Господи! Что мне теперь делать?

Гизела набрала в легкие воздуха.

- Я могу уверить вас, ваше величество, что лорд Куэнби ни на секунду не подверг сомнению мой титул.

- Он не догадался?

Императрица смотрела на Гизелу широко распахнутыми глазами. Гизела покачала головой.

- Нет, мадам. Он был совершенно убежден, что я - это вы. Я уверена.

- В таком случае, возможно, не так все страшно для меня, - сказала императрица. - Я была в полном смятении со вчерашнего вечера, когда за обеденным столом кто-то из гостей упомянул лорда Куэнби и заметил при этом, что он очень молод и красив. Еще говорили о том положении, которое ему скорее всего предложат занять при дворе. Можешь себе представить, что я чувствовала.