Андреа Кейн - Кража

Прошмыгнув в ванную комнату, она взяла из таза с горячей водой три полотенца, быстро отжала их и принесла в спальню.

- Положи теперь по полотенцу на лоб, лицо и шею. Держи, сколько вытерпишь. А я быстро приведу маму. Одного взгляда на тебя, прикосновения ладони будет достаточно, чтобы поверить в лихорадку,

- Хлоя, - Ноэль схватила сестру за руку, - я чувствую себя ужасно из-за того, что заставляю тебя лгать.

Лицо младшенькой было воплощением невинности:

- А кто говорит о лжи? Я просто скажу маме, что ты пожаловалась на недомогание, что ты выглядишь так, будто у тебя температура, и что ты горячая на ощупь.

- Благодарю тебя, - прошептала Ноэль.

- Но будь осторожна. Не делай глупостей. И возвращайся домой прежде, чем приедем мы. - С этими словами изобретательная Хлоя стала прикладывать полотенца.

- Сделаю все, как ты говоришь, - шептала Ноэль, храбро принимая горячие припарки. Мозг Ноэль уже лихорадочно работал:

- Я придумала замечательный план, как заставить Грейс сопровождать меня.

- Грейс? - Брови Хлои изумленно взметнулись вверх при упоминании этой мощной, крепко сколоченной и свирепо опекающей сестру горничной. - Почему, ради всего святого, ты хочешь взять ее с собой?

- Мне нужна спутница, что-то вроде дуэньи. Это единственный способ сесть на поезд, не вызвав подозрений.

- Она никогда на это не согласится.

-- О! Согласится! Я скажу, что делаю это ради папы.

- Не могу больше ждать. Потом расскажешь мне все в подробностях. У нас мало времени, - почти выкрикнула Хлоя.

Ноэль кивнула и глубоко втянула воздух, задержав дыхание, когда третье полотенце легло ей на шею.

Железнодорожный вокзал в Пуле был заполонен людьми, ждущими утреннего поезда в Лондон. Январский день, пасмурный и холодный, заставил многих пассажиров, особенно тех, кто ехал с маленькими детьми, дожидаться поезда в замшелом приземистом одноэтажном строении.

Однако Ноэль, подавив сопротивление Грейс, вышла из здания и поспешила встать как можно ближе к ограде, отделяющей платформу от путей, на которых вот вот должен был появиться поезд. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, плотнее запахивая плащ и моля Бога, чтобы поезд пришел вовремя. Но вокруг никто не волновался: деловые люди, опиравшиеся на свои трости, лениво, листали страницы лондонской "Тайме" и время от времени бросали взгляд на карманные часы, а дамы весело болтали, зорко следя за своими резвящимися отпрысками. И уж конечно, ни один из пассажиров не испытывал лихорадочного волнения, сжигавшего Ноэль.

- Вы уверены, что подарок, который хотите сделать лорду Фаррингтону, можно найти только в Лондоне? - в двенадцатый раз спрашивала хмурая Грейс, поправляя завязки шляпки.

Ноэль со вздохом ответила утвердительно в двенадцатый раз.

- Булавку для галстука для папы я видела в Лондоне на Риджент-стрит. В нашей глуши такую не купишь.

~ И все же это худо - уезжать в отсутствие родителей.

- Но ведь это для папы, Грейс! - И Ноэль снова принялась убеждать строптивую женщину, нажимая на ее ахиллесову пяту ~ особую привязанность к хозяину. - Я хочу, чтобы этот день его рождения был особенным, чтобы запомнился надолго. Я помню, как он восхищался этой булавкой.

- Очень хорошо. Раз уж это для лорда Фаррингтона... - Со снисходительным кивком Грейс сложила руки на обширной груди и умолкла.

Но унять подозрительность Грейс и развеять ее сомнения - это малая толика того, что стояло на ее пути. Она еще не выиграла битву! Как минимум надо сесть в вагон первого класса этого чертова поезда и катить в Лондон. На месте они должны быть через каких-нибудь четыре часа. Потом найти этого Бариччи, а затем сесть на поезд в Пул и нанять карету, которая должна преодолеть последние пять миль, отделяющие ее от Фаррингтон-Мэнор.

Если вся семья уедет из деревни хоть одной минутой раньше, чем обычно в такие наполненные пустой дни, родители прибудут в Фаррингтон-Мэнор раньше её .и тогда узнают, что Ноэль не было дома.

И уж тогда гнев отца обрушится на ее голову.

.Ноэль нервно разглаживала складки своего мягкого синего платья. Она тщательно продумала все свои действия. В документах, которые собрал отец, было ясно указано местонахождение художественной галереи. Это в одном квартале от Риджент-стрит, в самом центре Лондона. Ее план был крайне прост. Она войдет туда с видом скучающей светской девицы и небрежным тоном спросит, кто тут мистер Баричей, потом внимательно рассмотрит его, чтобы понять, что это за человек, и покинет галерею. Перед этим она остановится у модного магазина мужской одежды и аксессуаров на Риджент-стрит и купит булавку в подарок отцу. Должно хватить времени, чтобы добраться до вокзала и сесть на последний дневной поезд в Пул.