Маргарита Кармин - Царица снов

— Да, но не сейчас же!

— А почему бы и нет? Ты моя жена. Между прочим, ты очень плохо справляешься со своими обязанностями.

Лолиана промолчала. Но тут Альфред снял с себя рубашку и кинул ее Лолиане.

— Постирай! Чем быстрее, тем лучше!

Лолиана взглянула на него и вдруг заметила на левом боку шрам.

— Что это, Фред? — воскликнула она.

— Шрам.

— Я вижу, но откуда он?

— Когда я искал тебя, я упал с задка кареты и поранился об острый камень. На голове тоже есть. Ты видишь, я пострадал из-за тебя!

Лолиана вздохнула — слишком много обвинений высыпалось на нее за эти недолгие полчаса.

— Что же ты сидишь? — прикрикнул на нее Фред. — Я сказал тебе, постирай мою рубашку.

Лолиана встала и направилась в соседнюю комнату, захватив свое второе платье.

— Куда ты? — крикнул ей Фред.

— Мне нужно переодеться.

Через несколько минут Лолиана вышла, неся на руках, подальше от себя, рубашку. Набрала в ведро воды, подогрела ее и бросила туда белье.

— Ты что же, собираешься здесь стирать? — вдруг спросил Фред.

— Конечно, ведь прачечной здесь нет.

— Подумаешь, беда — нет прачечной! Неужели ты собираешься стирать мою рубашку, когда мы будем здесь?

— Но я надеюсь, что успею все сделать к их приходу, — ответила она.

— Они уже идут. Впрочем, ты должна постирать и это, — и он подал ей еще какое-то белье.

Лолиана приняла это за его вещи и кинула все в ведро.

— В таком случае, где мне стирать? — спросила она.

— Конечно, на улице! Так и делают здесь все женщины.

— Но там холодно, а у меня совсем легкое платье.

— Накинь шубу.

— Но в ней будет неудобно!

— Послушай, ведь я говорил тебе, чтобы ты бросила свои капризы! Здесь тебе не дом, полный служанок и лакеев! Я не собираюсь потворствовать твоим прихотям! Тебе было сказано, чтобы ты постирала белье, а как ты это будешь делать и где, — меня это не интересует.

Лолиана набросила на плечи свою накидку, завязала верхние ленты и вышла с ведром во двор. В дверях она столкнулась с какой-то компанией, которая в темноте обратила на нее мало внимания.

Во дворе было темно: единственным освещением служили луна и свечи в соседних домах. Лолиана погрузила руки в темную воду и простояла так несколько минут, задумавшись. Затем она быстро выстирала одежду, отжала ее, насколько хватило силы, и развесила на веревке.

Какое странное, ужасное разочарование охватило сейчас Лолиану, какое большое изменение произошло за полгода в ее муже! Она считала, что сможет забыть в счастливой супружеской жизни свою отчаянную любовь, но, встретив такой приют и такое обращение, она еще больше, еще острее ощутила потребность в обществе и защите того человека, которого всеми усилиями старалась забыть.

Из дома доносились пьяный смех, ругань и чьи-то выкрики. Лолиане не хотелось назад, но на улице было темно и холодно, и она, кутаясь в свою накидку, вошла.

Она нащупала дверь в узком коридоре. Едва она открыла ее, на нее обрушился шум голосов и раскаты хохота. В очаге плясали языки пламени. Общество в доме Генри Кальта стало более многочисленным.

Лолиана остановилась у порога.

За большим столом, уставленном тарелками и бутылками, сидело с десяток человек. На блюдах валялись обглоданные кости курицы, на полу — разбитая банка из-под жареного картофеля. Лолиана почувствовала себя несколько уязвленной, ведь везла еду не для всей ватаги незнакомых пьяниц!

Один из бражников обернулся в ее сторону и, словно завороженный, посмотрел на нее. За ним повернулся другой, третий и все остальные.

— Кто это? — спросил один из них.

Фред с самодовольной улыбочкой закинул ногу на ногу и, покачиваясь на стуле, произнес:

— Познакомьтесь — моя жена!

Пьяницы удивленно переглянулись.

— Это та самая? — спросил Генри. — А ты, оказывается, не такой плут, как я думал! Что же она стоит как чужая? А ну-ка, иди сюда, красотка, выпей с нами!

— Ли, иди сюда! — повелительно сказал Фред, наливая пиво в стакан.

Лолиана подошла. Фред подал ей стакан.

— Пей!

Она отказалась.

— Пей! — приказал он.

— Я не хочу.

Альфред поднялся, схватил ее за руки, разжал губы и влил в нее все содержимое стакана. Она слабо отбивалась от него. Он усадил ее к себе на колени. От него разило винным перегаром, а новая надетая им рубашка пахла потом; он вызвал у Лолианы отвращение, но пиво одурманило ее.

— До чего же она милашка! — сказал кто-то из пьяниц.

Лолиана поднялась с колен Фреда и, отойдя, уселась в углу. Зачем она приехала сюда?