Агата Мур - Два дня в Венеции

Она не торопилась обратно, ставя чашки на поднос, добавляя сыр и печенье в тарелки. Некоторое время, пока не сварился кофе, задумчиво смотрела в окно, но в итоге у нее не осталось причин откладывать возвращение в гостиную. Слабая надежда, что альбомы будут отложены в сторону, не оправдалась, и ей пришлось вытерпеть подробный рассказ о каникулах на курорте и принять участие в демонстрации различных семейных фотографий, сделанных в разные периоды ее жизни. Паула чувствовала себя оскорбленной и злилась на мать за то, что та поведала Грегорио слишком много подробностей. Зачем столько личной информации?

- Мы должны повторить нашу встречу, улыбнулась Амелия, когда Грегорио объявил, что им пора уходить.

- Конечно, - согласился он. - Но теперь приглашаем мы. Паула сообщит, на какое число будет намечен ужин.

По дороге к стоянке они молчали. Манфреди проводил ее до машины, подождал, пока заработает двигатель, и пошел к своему автомобилю. Они въехали в ворота с разницей в несколько секунд и выключили зажигание почти одновременно. Паула собрала яркие пакеты с покупками и пошла в дом. Когда она поднималась по лестнице, Грегорио догнал ее и перехватил ношу.

- Твоя мама очаровательная женщина.

- Я надеюсь.

Он вошел за ней в спальню, положил пакеты на стул и начал развязывать галстук.

- Я постараюсь, чтобы Амелия имела возможность почаще бывать на вечеринках, которые будем устраивать.

Паула скинула туфли и начала раздеваться.

- Уверена, ты ее очень обрадуешь. Она сняла часы, цепочку с кулоном и пошла в душ. Все, что ей сейчас требовалось, это прохладные струи воды и постель. Завтра настанет еще один день, в магазин поступит новый товар... Включив воду, молодая женщина шагнула в кабину. Взяв мыло, Паула стала машинально взбивать пену на губке, заодно представляя обновленную витрину магазина. Надо поменять одежду на центральном манекене... Может, использовать для контраста черные кружева?

Стеклянная дверь открылась, и Грегорио оказался рядом с ней. Места для двоих было достаточно, но она все равно воспротивилась столь бесцеремонному вторжению в свое личное пространство. Конечно, это было нелогично с точки зрения интимных отношений, связывающих супругов, но все равно Паула спросила недовольным голосом:

- Зачем ты вошел?

- Ты разве возражаешь?

- Да.

- Придется потерпеть. - Он взял мыло из ее пальцев.

- Послушай...

- Я слушаю и смотрю, любимая, - шутливо сказал Грегорио, беря ее за плечи. - В альбоме я заметил одну фотографию, на которой виднелась очаровательная маленькая родинка. - Его пальцы скользнули по спине вниз к ягодицам. - Где-то здесь. Ах, вот она. Как я мог ее пропустить? - Паула вырвалась, но он схватил ее и повернул лицом к себе. Вода била в его спину, стекая струями по телу. Паула ударила по этим потокам рукой и сжала кулак для нового удара.

- Не надо. - Его, глаза потемнели. Веселья как не бывало. - Ты играешь с огнем. Она яростно на него взглянула.

- А как ты будешь чувствовать себя, если я начну искать на твоем теле всякие недостатки?

- Наверняка это подействует на меня возбуждающе.

- Ну конечно, а как же еще, - сказала она со злым цинизмом.

- Спорим?

- Да мне-то зачем это надо? - Действительно, спорить с ним было бы полным безумием, да еще стоя здесь абсолютно голой. Чистое сумасшествие Чего ты надеешься добиться?

Она наконец вырвалась из его объятий.

- Если ты не возражаешь, я бы предпочла не заниматься сегодня сексом.

Грегорио снова притянул ее к себе и посмотрел прямо в глаза.

- А если я возражаю?

- Можешь идти с этим к черту.

Он почувствовал огромный соблазн взять ее прямо здесь, чтобы показать разницу между удовольствием и принуждением, и почти готов был это сделать, но в последний момент опустил голову и впился в нежный надменный рот, скорее в наказание, чем в порыве страсти. Желая добиться непроизвольного ответа, Грегорио держал ее до тех пор, пока не почувствовал, что Паула сдается. Он ослабил напор, покусывая зубами ее пухлую нижнюю губу, дразня и провоцируя ответные действия, пока любовный пыл не передался телу, и тонкие руки не обвились вокруг его шеи. С непреодолимым восторгом собственника он наблюдал, как зрачки ее резко расширились в момент, когда она приняла его. Больше почувствовал, чем услышал ее легкое всхлипывание от внезапности вторжения. Уловил, как напряглось тело и снова расслабилось, когда он поцеловал ее нежно, с чувственностью, которая заставила сбиться дыхание.