Элизабет Оглви - Внезапная страсть

- У него очень хорошие пьесы! - бросилась она на защиту, но, увидев насмешливую улыбку, поняла, что попала в расставленную ловушку. Крессида подалась вперед и сердито спросила:

- А откуда ты знаешь, что я встречаюсь с Дэвидом? Что, опять заставил всех своих мерзких шпиков следить за мной? Я и забыла, что у тебя имеется целая сеть информаторов, выполняющих грязную работу.

На гневный выпад он отреагировал с невозмутимым спокойствием, которое ни на минуту не обмануло ее.

- Я видел его, и он не производит впечатления мужчины, который достоин разделить с тобой ложе, - с издевкой сказал Стефано.

Зная, что у нее есть оружие, которое сильнее всего на свете может уязвить его самолюбие, она пустила его в ход:

- Он меня вполне устраивает.

На секунду ей показалось, что она зашла слишком далеко. Похоже, он собирался ударить ее - Стефано, который в жизни не поднял руки на женщину. Крессида отшатнулась, увидев его сжатые кулаки с побелевшими от напряжения костяшками пальцев. Она, должно быть, сошла с ума, намекнув, что Дэвид ее любовник, когда тот должен вот-вот прийти сюда, тем более, что знала, какой Стефано властный и гордый человек. Она вздрогнула, представив сцену, которая может произойти. Затем с удивлением заметила, что его напряжение ослабело, и он спокойно прошел мимо нее в гостиную. Совершенно сбитая с толку, Крессида направилась за ним.

Когда он повернулся к ней, выражение гнева на его лице сменилось выражением глубокого презрения. Стефано, не веря своим глазам, оглядывал маленькую комнатушку, обшарпанную мебель, чистые, но далеко не новые шторы.

- И так ты живешь? - спросил он с возмущением. - Ты разрушила наш брак чтобы жить так! Как нищая?

- Мне нравится эта квартира, - с достоинством ответила Крессида. - По крайней мере она моя. И я за нее плачу.

- Это неподходящее жилье для моей жены, - безапелляционно заявил он. Она готова была взорваться.

- Сколько раз говорить одно и то же? Я твоя жена только на бумаге - и то это скоро кончится, слава Богу!

- Еще посмотрим, сколько ты будешь моей женой. - Стефано издевательски усмехнулся.

Ей показалось, что это прозвучало угрожающе, но даже если и так, он больше не имеет права ею командовать.

- Мы можем ругаться с тобой весь вечер, Стефано, но это ничего не изменит, - сказала она холодным и уверенным тоном, изо всех сил стараясь не выдать истинных чувств. - Ну почему бы не признать факт нашей несовместимости, сочтя наш брак просто за неудачный эксперимент?

- Эксперимент? - тихо повторил он. - Это то, из чего состоит твоя жизнь, Крессида? Серия экспериментов? А если они не удаются, то все можно отбросить и начать сначала? Ты поэтому сбежала от меня? В поисках новых ощущений? В поисках более интересных и более успешных, - голос его звучал гневно, .."экспериментов"?

Ее негодование и возмущение сменилось острой болью. Она тщательно скрывала от самой себя эту часть жизни и не желала вспоминать ту сердечную боль, которую испытала, когда он велел ей убираться. И теперь, казалось, муж полоснул ножом по только что зажившей ране, и Крессида почувствовала себя беспомощной и несчастной.

Она судорожно сглотнула.

- Мы оба знаем, почему я уехала. - Крессида старалась говорить спокойно и с достоинством. - И я не намерена обсуждать это сейчас. Скажи мне одно. Зачем ты приехал?

Она чувствовала, что ей необходимо выпить что-нибудь крепкое, однако не осмеливалась. Стефано не такой человек, которому приходится прибегать к каким-либо искусственным стимуляторам, он мог воспринять это как очередное проявление слабости, а она и так продемонстрировала сегодня ее немалую долю.

- Почему ты вернулся? - повторила она вопрос.

Он загадочно улыбнулся.

- Есть целый ряд причин. Она почувствовала, что муж играет с ней в кошки-мышки.

- Например?

- Может быть, я стал по-другому относиться к искусству...

- Только не морочь мне голову, - сердито перебила она. - Зачем же менять привычки?

- А может быть, я решил, что пьеса - это неплохое вложение капитала, продолжал Стефано невозмутимым тоном.

Крессида облегченно вздохнула. Ну конечно! Все очень просто. Выгодно. Ей следовало догадаться раньше. Он был богат, как Крез, однако ему всегда было мало. В делах, как и в жизни, Стефано был хищником. Жизнь состояла для него в том, чтобы подготовить почву, схватить добычу и опять затаиться. Она сама когда-то оказалась подобной добычей. И слава Богу, вовремя ускользнула от него. Она посмотрела на него осуждающе: