Патриция Райс - Бумажная луна

- Клоуна? - хором воскликнули они и рассмеялись.

Сказать-то было легко, а вот сделать... Дженис решительно заявила, что поедет вместе с ними. Для консультации позвали настоящих клоунов. Они помогали им одеваться и накладывать грим. Остальные артисты труппы то и дело вбегали в комнату со своими советами и идеями, так что Дженис в конце концов действительно почувствовала себя частью шумной цирковой братии.

Жонглеры подкидывали в воздух мячи, тренируясь перед выступлением, и одновременно критиковали грим. Акробаты шили новым "артистам" костюмы, в перерывах разминаясь стойками на руках. Дрессировщики обсуждали, каких зверей лучше всего задействовать в будущем представлении. Всем этим балаганом дирижировал Теодофилус, бешено жестикулируя и сотрясая стены рокочущим басом.

К тому времени, когда распределили все роли, в городке уже никто не сомневался, что Питер и Дженис - циркачи. Они приехали на том же поезде, их с первого дня видели вместе с директором цирка, так кто же они еще? Но Дженис это не слишком успокаивало, когда они наконец двинулись в путь по пыльной дороге, ведущей на ранчо "Кривой".

Накануне вечером повсюду в городке появились афиши, объявляющие о прибытии бродячего цирка "Шоу и магия великого Хаммонда". Тощий тигр, престарелые лошади и подслеповатый слон, сидевшие до этого в цирковом вагончике, шли парадом по главной улице, а за ними артисты.

На окраине городка натянули грязный шатер, и артисты разделились на две группы. Слон возглавил небольшую процессию, которая зашагала в пригород. На спине у слона восседала женщина в пышном шелковом костюме гаремной танцовщицы. Вблизи можно было заметить на ее лице густой слой грима, который затемнял светлые брови и делал ярко-красными бледные губы. Но черный парик до плеч выглядел как натуральные волосы. Издали зрелище было довольно экзотическим.

Рядом со слоном шагал клоун в огненно-рыжем парике и белом гриме. Шишкообразный красный нос и нарисованные углами книзу губы отлично скрывали квадратную челюсть и суровый профиль мужчины. Свободный мешковатый костюм и стоячий гофрированный воротник делали Питера неузнаваемым. А шагавший рядом с ним сморщенный вонючий слон успешно отвлекал все внимание зрителей.

С шаткой платформы, установленной на спине слона, Дженис оглядывала горизонт, пытаясь увидеть их цель. Колючая проволока с одной стороны дороги отмечала границы ранчо. Наконец показался облезлый столб с покосившейся табличкой "Кривой"; тропа, тянувшаяся за этим указателем, казалось, вела в никуда. Но Питер подал знак, и дрессировщик направил слона по этой извилистой тропке.

Дженис чувствовала бы себя гораздо спокойнее, если бы клоуны и акробаты, легко шагавшие по обе стороны от слона, были вооружены.

Правда, она знала, что у Теодофилуса есть пистолет. Питер прятал свои револьверы под клоунским костюмом, их можно было достать через мешковатые карманы, но, конечно, не слишком быстро. У дрессировщика были хлыст и маленький пистолет. К ее сиденью крепилась винтовка, но она умела стрелять только из дробовика, да и то очень плохо.

Дженис молила Бога, чтобы все обошлось без кровопролития. Не может быть, чтобы Стивен причинил вред собственному ребенку. Да, он способен на крайности, но не на такие же! Конечно, все это при условии, что Бетси вообще здесь. Вполне возможно, что он уже увез ее в Сан-Антонио.

Показались ветхие домики и осыпающаяся глинобитная постройка. Загон, по которому праздно слонялись кобылы, указывал на то, что это место все-таки обитаемое. Пока необычное шествие пробиралось сквозь заросли полыни, у изгороди загона появилось несколько человек.

Дженис внимательно оглядывала каждого, надеясь заметить маленькую фигурку Бетси, но ее нигде не было видно. В страхе она присматривалась к главному дому и пристройкам, ища хоть какой-то намек на то, что дочь может быть там. Но здания были еще слишком далеко.

Грязный небритый ковбой в кожаных штанах оседлал кобылу и поехал им навстречу, заставив Теодофилуса остановиться для разговора. Питер дал знак дрессировщику, чтобы тот продолжал вести слона вперед. Ковбой недобро взглянул на них, но остановить слона не так-то просто. Животное уже почуяло воду, и теперь даже дрессировщику было бы не под силу сдержать его тяжелую поступь.

Дженис слышала, как Теодофилус расписывал перед ковбоем величие своего захудалого цирка, называя его подарком судьбы. Мужчину, похоже, ничуть не трогали эти речи, но он стоял смирно, с опаской поглядывая на слона и не делая резких движений. Несмотря на возражения Питера, Дженис выучила свою роль.