Нора Робертс - Обманутые иллюзии

- Только не сегодня, - сказала она, но он уже схватил ее за руку. Она смачно выругалась, когда он потащил ее через двор к кабинету. - Я больше не намерена сегодня терпеть всплески разных эмоций. Отпусти меня.

- Я пять лет жил в одном сплошном всплеске эмоций, - не особенно церемонясь с ней, он просто взял ее на руки. - Придется тебе еще часок потерпеть. - Распахнув ногой дверь, он внес в кабинет бьющуюся в его объятиях Роксану.

- Как ты смеешь? Как ты смеешь так себя вести? - Она заскрежетала зубами, когда он опустил ее на скамейку. - Узнал про сына, и вместо того, чтобы сесть и спокойно, по-взрослому побеседовать со мной, ты меня мутузишь.

- Мы не будем беседовать ни спокойно, ни по-взрослому, ни как-либо еще, - он вытащил наручники и защелкнул одно кольцо на ее запястье. Беседовать означает, когда два человека или более говорят Друг с другом, быстро сообразив, он увернулся от ее кулака, но это был ложный удар. Второй раз ему увернуться не удалось и она разбила ему губу. - Ты будешь только... - он схватил ее за руки и сжал их, - слушать.

- А ты не изменился, - она свалилась бы со стола и расквасила нос, если бы он вовремя не подхватил ее и не защелкнул замок на наручниках. - Ты все такой же ублюдок и хулиган.

- А ты все такая же самоуверенная всезнайка. А теперь заткнись, довольный тем, что у нее не осталось выбора, кроме как застыть на месте, он сделал шаг назад. Роксана вначале зашипела на него, а затем впала в ледяное молчание.

Он хотел поговорить, подумала она. Пусть говорит, пока язык не отсохнет. Это не значит, что она должна его выслушивать. Она сконцентрировала все усилия на высвобождении из наручников. В конце концов, не он один умеет фокусы показывать.

- Я тебя бросил, - начал он, - я не могу этого отрицать и не буду. Я бросил тебя, Макса, Лили и все, что так много значило для меня, и улетел в Мексику с пятьюдесятью двумя долларами в бумажнике и набором взломщика, который Макс подарил мне на день рождения, когда мне исполнился двадцать один год.

Несмотря на предельную концентрацию, она поморщилась от этих слов.

- Ты еще забыл о нескольких сотнях тысяч в виде драгоценных камней.

- У меня не было с собой драгоценных камней. Я так и не добрался до сейфа, - она повернула голову, пытаясь укусить его, но он схватил ее за подбородок и задрал ее голову так, чтобы их взгляды встретились.

- Это был ловушка. Слышишь? Мать твою, это была ловушка от начала и до конца. И одному Богу известно, что произошло бы с тобой, если бы была со мной. Как бы то ни было, я благодарю его за то, что ты в тот день была больна и осталась дома.

- Да иди ты в задницу со своей ловушкой, - она увернулась от него, проклиная про себя то обстоятельство, что ей никогда не суждено превзойти Люка в освобождениях.

- Он знал, - прежняя ярость вскипела в нем вновь. Глядя прямо перед собой, Люк вытер кровь с губы. - Он знал о делах. Он знал о нас, - он снова посмотрел на Роксану, - он знал о нас все.

Что-то произошло в ее желудке, но она не обратила на это особого внимания.

- О чем ты говоришь? Ты пытаешься убедить меня в том, что Сэм знал, что мы собирались его ограбить.

- Он знал об этом и хотел, чтобы мы это сделали. Он поджал, а затем скривил губы, но это была не улыбка.

- Ты что, Каллахан, думаешь, я так тебе и поверю? Он намекнул мне, что знает кое-что, еще тогда, много лет назад, когда мы случайно встретились в Вашингтоне. Но если бы он знал все о нас, то он бы этим воспользовался. Он вряд ли захотел бы, чтобы мы залезли в его дом и утащили драгоценности его жены.

- Он и не собирался делать так, чтобы мы брали драгоценности. И он очень хорошо этим воспользовался, Рокс. Он воспользовался этим для того, чтобы я платил ему за то, что когда-то стоял у него на пути. За то, что расквасил его поганый нос. За то, что унизил его. Он воспользовался этим для того, чтобы навредить всем вам за то, что имели наглость приютить его, пытались сделать из него человека, а потом изгнали.

Новое чувство пришло к ней, более сильное, чем презрение, и все же холодное, совершенно холодное.

- Если он точно знал, что мы воры, почему же он не указал на нас своим благочестивым пальцем?

- Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе, как работает его голова? Я на это не способен, - пытаясь держать себя в руках, чтобы говорить спокойно, Люк отвернулся. На столе стояли три оловянные кружки и лежали разукрашенные шары. Он начал отрабатывать свой старый номер, продолжая разговор. - Могу предложить только просвещенную догадку. Если бы он тебе отомстил и тебе бы не удалось уйти от правосудия, то он был бы счастлив увидеть тебя в тюрьме. Учитывая репутацию и славу Нувелей, о тебе, скорее всего, трубили бы газеты, телевидение.