Мэри Пирс - Горький ветер

— Они слишком много от тебя требовали. Да! Как ты мог воевать снова и снова? Никто не мог. Это слишком много для человека. Ты не должен чувствовать себя виноватым всю жизнь. Какой толк в этом? Да никакого! — И чуть позже, когда он перестал дрожать, она спросила его: — Ты рассказал об этом Бетони?

— Нет. Я боялся.

— Между мужем и женой не должно быть секретов.

— Боюсь, что могу потерять ее. Я бы этого не вынес.

— Если она любит тебя, это ничего не изменит. Она поймет. Она сможет помочь тебе. Будет правильно, если она узнает.

— Да, — сказал он. — Завтра я расскажу ей.

Но утром, когда Майкл подумал о Бетони, он понял, что никогда не сможет сделать этого.

Высоко над лесом в Скоут-хаусе парила пустельга, нежась в теплом летнем воздухе, и Том, возвращаясь с Линн со старой засеки с вязанкой лозы на плече, остановился, чтобы посмотреть на нее, заслонив рукой глаза от солнца.

— Ты ее видишь? — спросила Линн.

— Да, почти, хотя я не узнал бы, если бы не знал. Ты понимаешь меня?

— Скажи мне, что ты имеешь в виду.

— Ну, как она зависла там, сосредоточившись на чем-то внизу… и то, как она спускается кругами по ветру, прежде чем броситься вниз.

Пустельга сделала три круга и бросилась вниз, преследуя тень на вершинах деревьев. Том перевел взгляд на ласточку.

— Мне повезло немного больше, чем тем, кто совсем не видит. Взять, к примеру, эту ласточку высоко в небе. Она мне кажется комаром, но я слышу пенис, а это значит, что я вижу ее в то же время так же хорошо, как видел раньше, поднимающуюся все выше и выше в синее-синее небо.

Они ходили за покупками в Нортон. Том получал там на почте свою пенсию, и теперь они редко бывали в Хантлипе. В Уошпуле на ферме он покупал лозу и продавал корзины дилеру, который приходил каждую вторую пятницу.

Этот день в конце июля был жарким, и солнце стояло прямо над головой. Через несколько сотен ярдов Том бросил вязанку на траву, и они сели на нее рядышком, среди щавеля и вереска. Дувший с востока ветер дышал жаром, и Линн обмахивалась веером из листьев папоротника. На ее лицо падала тень от полей соломенной шляпки, и Том видел только его очертания. Но все же он знал, что день утомил ее.

— Тебе лучше было бы остаться дома. Не нужно было ходить по такой жаре.

— Мы просидели, отдыхая, больше, чем прошли. Уже стемнеет к тому времени, когда доберемся до дома.

— Темно или светло, какая разница? Мы ведь не спешим на поезд?

— Я оставила белье на веревке. Оно пересохнет.

— Отдохни, — сказал он твердо. — Ты же знаешь, что тебе говорит миссис Джибс. Тебе нужно отдыхать и не утруждать себя.

Когда они дошли до дома и уже проходили ворота Панкхауса, Линн заметила какого-то человека, наблюдавшего за ними с края леса, в тридцати ярдах через дорогу. Он стоял совершенно неподвижно, спрятавшись за дерево. Руки он держал в карманах, а кепку натянул низко на лоб.

— Вон там человек стоит. Ты его видишь? На краю леса.

— Может, лесник, — предположил Том.

Но тут человек шагнул вперед, пересек обочину и стал на дороге: низкий, крепкий, грудь словно бочка.

— Это Эмери Престон, — сказала Линн.

— Чего он тут ошивается?

— Я его здесь уже не первый раз вижу. Когда я ходила в Истери в прошлую пятницу, он стоял на кладбищенской стене и смотрел на Пайкхаус, а когда я проходила мимо, он просто уставился на меня.

— Пойду поговорю с ним, — сказал Том.

Эмери Престон стоял, как постовой. Том подошел к нему, немного кося, потому что он лучше видел боковым зрением.

— Вы хотели поговорить со мной, мистер Престон?

— Нет, с какой стати? — сказал Эмери.

— Тогда почему вы здесь, наблюдаете за нами?

— А что, есть закон, запрещающий это?

— Нет, закона нет, — сказал Том, — по крайней мере, я такого не знаю.

— Но есть законы кое о чем еще, — сказал Эмери. — Для начала, против двоеженства.

— Но я не двоеженец, мистер Престон.

— Вы оба куда как хуже, чем можно подумать. Живете вместе без всякого стыда. Я сам грешник и трактирщик, но не смог бы так.

— Чего вы от нас хотите? — спросил Том.

— Я хотел бы знать, что произошло с моей дочерью.

— Тилли сбежала с другим парнем. Больше я ничего не знаю.

— Ты так говоришь, но я иногда сомневаюсь!

— Что вы имеете в виду?

— Ничего! Ничего! Просто мысли вслух.

— Попробуйте поискать в Бирмингеме. Он там живет, тот парень, с которым она сбежала.

— А ты сам пытался искать?

— Нет, — сказал Том, — потому что я не хочу, чтобы она возвращалась.