Робер Гайар - Мария, тайная жена

С другой стороны, знаете ли вы о каких-либо неизвестных мне достоинствах господина те Туаси, которого нам навязали в результате подлых придворных интриг? А если не знаете, то отчего вы выступили против меня, причем самым первым, опередив даже моих заклятых врагов вроде господина Уеля де Петитре? И почему вы повели против меня вооруженный отряд?

— Я служу регентше и забочусь о наследии Людовика XIV. И я верю в беспрекословное повиновение королевской власти.

— Вы верите, что служите королю, а я вот убежден, что именно я отстаиваю его интересы. Если монсеньор де Туаси станет генерал-губернатором, если ему удастся одолеть меня, он разрушит все, что мы создали на этих островах за долгие годы труда.

— Ну а как же все-таки насчет двухсот убитых? — внезапно вмешался Уорнер. — Вы когда-нибудь заговорите о потерях? К чему пустая болтовня о короле, регентше, колониях, добре и зле и о негодяе Туаси? Я прикажу его повесить, если он когда-нибудь осмелится ступить на землю Сент-Китса. Хватит глупостей! Расскажите мне о ваших мертвецах.

— Господин де Пуанси сообщит вам более точные данные, — ответил дю Парке.

— Его сведения не соответствуют вашим, — заметил Уорнер. — По его словам, вы оставили на поле боя свыше шестидесяти человек.

— Об этом я не был осведомлен, — сказал генерал. — И как высоко он оценивает собственные потери?

— Менее десяти солдат!

Предвидя сердитую реплику Уорнера, де Пуанси резко перевел разговор на другую тему.

— Капитан, завтра я пришлю команду за пленными, — вставил он, торжествующе улыбаясь дю Парке и Сент-Обену, и добавил: — Жаль, что у капитана Уорнера в тюрьме нет свободных мест. К моему великому огорчению, я должен взять вас на собственное обеспечение. Между прочим, я нашел для вас двух превосходных надзирателей, которые, я уверен, вам придутся по душе. Их зовут Шарль и Гольбер де Пуанси.

— Сударыня, — сказала Жюли, — пришел Ив Лефор и настаивает на встрече с вами. Говорит, что у него дело чрезвычайной важности.

Мария лениво повернула голову на подушке. На ней была ночная сорочка из светло-розового шелка, такая тонкая, что на первый взгляд женщина казалась совершенно нагой. Нежный блеск прозрачного материала лишь подчеркивал четкие контуры ее груди, красивый изгиб талии, линию бедер и изящную форму колен и икр.

— Жюли, — проговорила она с досадой, — ты прекрасно знаешь, что я не желаю видеть этого человека. Передай ему: я устала и вообще никого не принимаю во время сиесты.

— Но я не могу ему это сказать, сударыня! — воскликнула Жюли.

— И почему же?

— Да потому, что он вот такой! — ответила Жюли и постаралась изобразить Лефора.

Она надула щеки, выпятила грудь, изогнула крутые бедра и, подбоченясь, степенно прошлась по комнате, покручивая воображаемые усы.

— Ты должна набраться храбрости, — заметила Мария. — Я не хочу, чтобы меня сегодня беспокоили, так и передай ему! В конце концов всем известно, как я страдаю, — добавила она с внезапным раздражением. — Генерал в плену, и никто не знает, когда и на каких условиях его отпустят. И тем не менее каждый день кто-нибудь приходит и мешает мне как раз в тот момент, когда я думаю о нем. Мне все это надоело. Я больше никого не хочу видеть. Ты понимаешь? Не хочу никого видеть.

— Но, сударыня, — уныло протянула Жюли, — то же самое я уже говорила ему, и вы знаете, что он ответил? Он покрутил ус — вот так — и сдвинул брови — вот так — и потом заорал: «Если твоя госпожа через пять минут не спустится вниз, я изрублю тебя, молодка, на мелкие кусочки!»

Прежде чем повернуться к Жюли спиной и тем самым дать понять, что она не станет больше слушать никаких возражений, Мария сказала:

— Тем хуже для тебя. Тебе придется позволить ему изрубить себя на мелкие кусочки!

Однако ее слова заглушил зычный голос, прозвучавший во дворе прямо под окнами спальни.

— Эй там, наверху! — орал Лефор во всю глотку. — Есть ли кто-нибудь живой в доме в отсутствие генерала? Эй, Жюли!.. Кинк! Если я сейчас же не получу ответа, за меня начнут говорить мои пистолеты! Черт побери! Неужели нужно поджечь эту развалюху, чтобы выкурить крыс?

Жюли побледнела, а Мария опустила ноги на пол и села на край кушетки.

— Это он, сударыня! — прошептала девушка, побледнев от страха. — Уверяю вас, этот человек способен на все!

— Хорошо, — сказала Мария. — Попроси его немного потерпеть. Я приму его.

Неохотно поднявшись, Мария накинула светло-зеленый халат, который выгодно подчеркивал цвет ее карих глаз. А Жюли спустилась вниз к Лефору.