Роковая ночь

Когда предводитель той группы чернокожих, что напала на нас, доложил своему повелителю, где и при каких обстоятельствах он захватил нас в плен, тот распорядился, чтобы его советник отвел нас под ближайший навес и чтобы каждый день кого-нибудь из нас приносили в жертву, согласно обычаю. Он послал нам также много риса и всякой провизии, чтобы нас подкормить перед жертвоприношением и чтобы их прожорливое божество получило таким образом кус пожирнее.

Каждый день двое чернокожих доставляли на съедение одного из нашей компании, пока не осталось в живых никого, кроме нас с Сайдом. Я клял свою безрассудную страсть к Бади ал-Джемал и оплакивал нашу несчастную участь, и тут вошли эти негры и сказали мне: «Ступай за нами». Я задрожал и крикнул Сайду: «Прощай навеки!»

Они привели меня в просторный шатер, где, как я думал, меня должны были принести в жертву. Там ко мне подошла чернокожая женщина и сказала:

— О юноша, не падай духом! Тебя постигнет лучшая участь, нежели та, что постигла твоих товарищей! Жертвоприношений больше не будет. Я — любимая служанка дочери нашего повелителя, и она поведает тебе остальное. Ее зовут Хуснара, и она тебя ждет.

При этих словах оба негра убрались, а любимица Хуснары взяла меня за руку и ввела в небольшое помещение, где на покрытой шкурами диких зверей софе сидела ее госпожа. Это была смуглая молодая женщина с маленькими живыми глазами и большим ртом. У нее был плоский нос, толстые губы, короткие вьющиеся волосы — более черные, чем само черное дерево. Ее голова была украшена плоской шляпой из желтой материи, отделанной или отороченной алым и увенчанной султаном из перьев. Вокруг ее шеи обвивалось ожерелье из желтых и голубых зерен «талагайя», а длинное платье достигало до пят и было сделано из тигриных шкур.

— Иди сюда, юноша, и сядь рядом со мной, — сказала она, — у меня тебе будет покойно и хорошо, и ты не пожалеешь о том, что попал к моему отцу. Ты мне понравился с первого же взгляда, и я сберегу тебе жизнь; будь моим любовником, и я отдам тебе предпочтение перед первыми вельможами отцовского двора.

Она явно хотела, чтобы я согласился, и, хотя подобное предложение было мне ненавистно, я пришел в замешательство, опасаясь вызвать ее гнев. Дочь правителя острова, видя мое смущение, прибавила:

— Твое молчание и растерянность не оскорбляют меня, напротив, льстят моим чувствам. Это — доброе предзнаменование твоей любви и выражение охватившего тебя радостного восторга.

Она протянула мне руку для поцелуя, который должен был послужить как бы вступлением к тем большим удовольствиям, которые она намеревалась для меня приберечь.

Тут снова явились двое чернокожих и расстелили на земле шкуры; рабы и слуги принесли блюда с рисом и проваренный мед. Дочь правителя пригласила меня прилечь и отведать все это вместе с ней. Я ел очень мало. Она, увидев это, сказала:

— У тебя нет аппетита, и каждая минута кажется тебе часом! Но я не могу вознести тебя до самой вершины счастья раньше, чем наступит ночь. Я должна сходить к отцу и попросить его сохранить жизнь вам обоим — тебе и твоему другу. Потому что моя любимица Михрасйа пожелала любить твоего друга.

Затем она встала и потребовала вуаль, а мне наказала возвращаться к моему другу, добавив:

— Я пришлю за тобой к ужину, и мы повеселимся. Позвали одного чернокожего, чтобы он отвел меня обратно под навес к Сайду, который встретил меня с неописуемой радостью.

— Возможно ли, мой дорогой принц, — сказал он, — чтобы судьба вас мне возвратила? Для того ли вы вернулись назад, чтобы осушить те реки слез, которые я пролил, оплакивая вашу жизнь?

Когда его восторженный порыв несколько успокоился, я рассказал ему о том, что произошло между дочерью повелителя туземцев и мною. Он признал, что вступить в любовную связь с такой женщиной — невеликое благо.

— Однако жизнь, — прибавил он, — прекрасная вещь! Как печальна в нашем возрасте мысль о том, чтобы быть принесенным в жертву змею… не забывайте об этом, мой господин, и принудьте себя к сердечной склонности.

— Ах, Сайд, — отвечал я ему, — а сам-то ты последуешь тому совету, который даешь мне? Я должен тебе сообщить, что наше нынешнее положение весьма схоже. Фаворитка черной принцессы — ее любимая служанка — решила, что ты ей приглянулся, и спасла тебе жизнь. Она ожидает от тебя кое-каких услуг в благодарность за сделанное тебе одолжение. Пойдешь ли ты навстречу ее желаниям?

— Пусть уж лучше меня пожрет змей! Я не стал бы отвечать на ее ласки.