Кэтрин Батлер - Скажи мне люблю

- Это не место для продолжения, - пробормотал он низким, обещающе хрипловатым голосом. - Моя палатка всего в десяти шагах отсюда, у меня огромный пуховый спальный мешок, нам там будет очень удобно.

Его слова рассекли мечту, в которую она погружалась, она в испуге распахнула глаза.

- Нет!

- Нет? - Он быстро нахмурился, удивленный ее капризным отказом. - Что это за игра? - требовательно спросил он с растущим раздражением. - Это означает, что ты просто дразнила меня? Обещаешь все, а потом не даешь ничего, да, детка?

- Прошу вас.,. Извините. - Она попыталась отодвинуться от него, испугавшись темной решимости в его глазах. - Пожалуйста, пустите меня.

- Ты, кажется, слишком возомнила о себе, общаясь с малолетками, - прорычал он, дико рассвирепев. - Может, пора тебе узнать, к чему приводят игры со взрослыми.

- Не надо.., пожалуйста.., простите меня... Она вдруг действительно испугалась его. Он полностью контролировал себя, это была умышленная злость, но почему-то ей стало еще страшней. Его пальцы крепко схватили ее волосы, откидывая ей голову так, что тело ее выгнулось болезненной дугой, крепко прижатое к нему.

- Тебе надо вести себя поумнее, - зло сказал он, близко склонив свое лицо. - Разве мамочка не предупреждала тебя, чтобы ты не играла с огнем? Это очень опасно - ты можешь сильно обжечься.

Он прижал ее всем весом своего тела к стенке каюты. Не было никакой возможности увернуться от этого жесткого рта, обхватившего ее губы. Она дико извивалась, колотя кулаками по его твердой груди, но тело ее было полностью сковано и любое движение могло возбудить его еще сильней. К тому же он оказался налитым силой под этой мягкой замшевой курткой, разрушительной силой.

И, ох, как легко будет сдаться; она хотела его, хотела провести с ним ночь в его большой, удобной палатке, хотела чувствовать живое тепло его обнаженного тела рядом со своим. Ее тело вышло из-под контроля, отдаваясь ему, прося чего-то еще большего.

Он отпустил ее так резко, что, покачнувшись, она больно ударилась локтем об угол каюты. Стальные серые глаза смотрели на нее с холодной неприязнью.

- По зрелом размышлении, я бы не хотел пачкать свой спальный мешок девкой, которую уже, наверное, перепробовало пол-Стокгольма, - презрительно проговорил он. - Возвращайся к своим глупым мальчишкам. Я же предпочту быть более разборчивым.

Повернувшись на каблуках, одним быстрым движением он перемахнул через борт судна и растворился в темноте за стеной кустов и деревьев на берегу. Она смотрела ему вслед, и слезы стыда подступали к ее горлу. Она сама виновата дала ему повод подумать, что относится к категории девиц, ложащихся в постель с первым встречным.

Его силуэт показался в короткой вспышке света - он зажег фонарь, прежде чем откинуть полог палатки. Усилием воли Марта собралась с мыслями и, подобрав упавшую шаль, закуталась в нее.

В конце концов, какое ей дело до того, что он думает о ней? Такие мужчины ей никогда не нравились. Ведь ее отец в свое время пытался познакомить ее с такими - занудными молодыми бизнесменами и многообещающими политиками, надеясь, что она "образумится" с респектабельным мужем.

Но она отнюдь не горела желанием "образумиться" и не хотела становиться респектабельной. И ей не по нраву были мужчины в дорогих замшевых куртках.

Глава 2

Марте очень нравилось рисовать цветочный рынок в центре Стокгольма. Весенние нарциссы и тюльпаны теперь уступили место розам - розам любых цветов и размеров, их букеты стояли в громадных вазах, окруженные облаками изысканной белой гипсофилы. Яркие навесы защищали цветы от палящего солнца, окутывая их нежной золотисто-желтой дымкой.

Невозможно было перенести все детали на полотно, да к тому же она вовсе и не стремилась к этому в своем занятии живописью. Ей хотелось использовать краски для создания изменчивого впечатления от того, что она видела, видела в своем воображении, а не глазами.

Она прислонила велосипед к стене и поставила на тротуар скамейку и мольберт, стараясь создать как можно меньше препятствий людскому потоку, текущему вокруг нее. Несколько прохожих уже остановились, чтобы понаблюдать за ее работой. Она принимала их одобрительные замечания с улыбкой, про себя немного насмешливо удивляясь тому, что те из них, кто подходил ближе и пристально вглядывался, стараясь увидеть что-то кроме ярких мазков краски, обычно сильнее всех хвалили ее.

Часы на башне у рыночной площади только что отбили полчаса, и она начала подумывать о кратком перерыве и чашке кофе, как вдруг какое-то странное шестое чувство заставило волосы на ее затылке пошевелиться. Она старалась не оборачиваться, но усилий ее воли было явно недостаточно, чтобы преодолеть силу, пожалуй, более мощную, чем сила притяжения. Инстинкт ее не обманул - это был он. Он стоял позади нее и изучал рисунок на мольберте. На нем был дорогой, отлично сшитый серый костюм - рабочая одежда преуспевающих бизнесменов, к каковым он, без сомнения, принадлежал. И все же.., что-то в нем не соответствовало тусклому образу завсегдатая деловых контор.