Анатолий Агарков - Как я стал Богом

Вводя рассудок в летаргическое состояние, я отдыхал, паря в дыму над Бородинским полем, или качался на вантах "Санта Марии" Христофора. Мне клеточная память показала, как падали от вражьих стрел спартанцы Леонида, как строил усыпальницу Хеопс, и как Адама Ева совратила (на театральной сцене французских королей). Гулял я по холмам, усеянным костями динозавров. Свидетелем был остывания Земли, когда из раскалённой плазмы сложился ком. Но что же было прежде? Был Хаос — мрак, оглушающая тишина и абсолютно не было движения. Так вот каков ты ноль отсчёта исторического бытия.

Рубеж достигнут, но нет ответа — откуда всё взялось? Кто-то толкнул или само зашевелилось?

Пришла весна.

Растаяли снега, и я возобновил пробежки по утрам, радуясь, что не сошёл с ума в бесплодных поисках начал начала. Казалось, жизнь моя сложилась, и дело времени все тайны мне постичь, но вот однажды, в преддверье лета....

Сбежал тропою вниз, встал на колени и зачерпнул в пригоршню речной воды. Как холодна, чиста, прозрачна! И как вкусна!

— Ой, смотрите, голый дед.

— Наверно, снежный человек.

— Как поживаешь, йети?

Я поднял голову. Двое парней и девушка на берегу за речкой рассматривали меня и торопились снять на киноплёнку. Туристы, надо думать — на природу выбрались, да забрались уж больно далеко. Счёл благоразумным в контакты не вступать, купанье отложить, и молча удалиться на вершину. Пошёл, а за спиной:

— Эй, стой, куда ты? Мы не желаем тебе зла.

— Скажи, ты, правда, снежный человек?

— Слабо его поймать?

— Какой же это йети — старик безумный искупаться вышел.

— Здесь нет жилья.

— А я и говорю, что чокнутый.

Поднявшись выше, увидел на противоположном берегу машину легковую, костёр, палатку, а вот людей там не было — наверное, пересекают реку и лезут в гору, преследуя меня. Ну, что ж....

Вернулся в грот, оделся и сел у входа поджидать, закон гостеприимства соблюсти — "добро пожаловать" сказать. Напрасно ждал — их не было тотчас, ни в полдень, ни в закатный час. Костёр палил до полуночи, чтоб знали, где меня найти. Но не явились....

Ночь минула. И с ней растаяли следы присутствия непрошеных гостей — авто, палатка и костёр.

Принял обычный повседневный вид, то есть лишил себя одежды, и потрусил тропою вниз. На повороте с обрывистой скалы, мельком взглянувши вниз, увидел девушку не в джинсах и штормовке, как вчера, а в купальнике на дне реки, под двухметровым слоем прозрачной как стекло воды.

Никак беда случилась?

Ускорил бег, добрался до гольцов и прыгнул в воду. Проплыл немного против струй течения и оказался под скалой над телом, что на дне реки. Нырнул, поднялся на поверхность с грузом, доставил на гольцы. У девушки пробита голова и ссадины в боках — сорвалась со скалы, бедняжка, преследуя меня. Но где ж твои друзья? Ответ напрашивался — убежали.

Поднялся в грот, уложил тело на палатку, присмотрелся....

Как хороша бровями и губами, ресницами сомкнутых глаз. Наверное, отроду ей лет восемнадцать — благословенный возраст, время ль умирать?

Её ладонь в моей. Так, так, посмотрим, милая, возможно ль воскрешение. Проломлен череп, но мозг не повреждён — надежда есть. Потеря крови велика — да, Бог с ней, восстановим. Чисты ли лёгкие? Чисты. Вода лишь в пищеводе. Переломы рёбер — я их сращу, целее прежних будут. Давай, голубка, просыпайся — ты можешь жить, и ты должна. Но сколь ни бился я, жизнь не вернулась.

Пойдём другим путём. Проник к ней в мозг. Студентка, звали Евой. Немного с возрастом ошибся — ей девятнадцать минуло уже. И нет у ней любимого — так, увлечение одно. За ним и увлеклась на пикничок. Себя увидел в памяти её — седым, лохматым и нагим. О, Господи, ну, что за вид!

Компьютер цел и хоть сейчас в работу. Давай, дружок, давай — пошевели рукой. И дрогнула рука, и пальцы сжались. Теперь ногой — коленочку она согнула. Ты можешь встать? Могла б и встать, да сам одумался — что я творю? Зачем мне зомби вместо человека?

Задумался надолго. Всё цело и могло бы жить, но жизни нет. Прекрасная принцесса, не заколдована ли ты? Где принца взять для поцелуя? Сгожусь ли я? И я склонился, и уст её коснулся поцелуем, потом чела. Всё тщетно — принцесса, как была, мертва.

Искать, надо искать — в ней миллионы клеток, быть может, хоть одна жива. Из искры той раздуть бы пламя, чтоб занялось по телу по всему и возродило к жизни. И я искал....

Да клетки живы — бери любую и клонируй Еву. А как мне эту девушку спасти?

Часы летели, как минуты — вот день угас, ночь пролетела....