Дед Маздай - Гривар

— А первый пункт? — спросил барон, поворошив угольки в костре из обломков мебели, окаменевшей за прошедшее время, плазменной горелкой разжигали.

— А тут мы подходим к основному отличию арги от остальных. Мы, как и все кошки, индивидуалисты, но при этом мы сплочёны в один коллектив — клан. Это всё из-за природы Аргора — одиночки зимой не выживали. И пусть у Аргора давно скорректирована орбита, и зима там не длиться три четверти года. Она там, кстати, была хуже даже той погодной аномалии, что уничтожила наш транспорт. Соответственно, жизнь арги тесно связана с кланом, и его благополучие напрямую связано с благополучием клана. Вредить клану, значит, вредить себе, и за годы подобной жизни всё это так въелось в нас, что нормальный арги и подумать не может о том, чтобы наживаться за счёт клана. Такое поведение для нас так же странно, как для вас наши порядки.

— Вообще-то нет, — не согласился со мной Рудрел, — я понимаю пользу от такого для общества в целом, но у нас такое не построить, поскольку уже слишком поздно. Но вас всё же нельзя назвать совсем уж идеальными.

— Я подобного и не утверждал, — пожал я плечами, — Кира, к примеру, храпит ночью, что стены трясутся.

— Да? Я тут такого не замечал, но я не об этом.

— А о чём?

— О месте самки в вашем обществе, создаётся впечатление, что они… скажем так, лица второго сорта…

— Кира, не убивай его, — только и успел я выкрикнуть, — он не ведает, что болтает! — вроде успокоилась, теперь и у барона можно спросить: — Почему ты так решил?

— Потому что у тебя их три, а значит…

— Ничего не значит, кроме того, что самки у арги рождаются чаще, чем самцы.

— Но вожаком самка быть не может, ведь так?

— Не так. Место самки не за и не перед, а рядом с самцом. А это значит, что, по сути, самка вожака — тоже вожак. Собственно, мыслеобраз к слову «вожак» не несёт половой окраски.

— Но всё же самок выбирает самец.

— Выбирает, но та в воле уйти, как только этого захочет. И причины здесь не важны. Просто захотелось, она и ушла. У нас в клане одна вообще дольше, чем на одну ночь ни у кого не задерживается. Гуляет, так сказать.

И никто её никаким обидным словом не назовёт. Поскольку, во-первых, у нас нет по этому поводу никаких предубеждений, а, во-вторых, назвать так полу-арги полу-лигрицу? Дураков нет, самоубийц тоже: в ней же росту метра три, она уже с арги-ру посоперничать может. Я, в принципе, пусть магия и пропала бесследно, тоже могу — только не с Риком — но это уже особый случай.

— Всё узнал, что хотел? — спросил я после того, как барон закончил осмысливать и укладывать по полочкам всю свежеполученную информацию.

— Почти, — ну, что ещё? — а как насчёт арги-ру?

— А что с ними не так? Такие же члены клана, только больше, соответственно не всю работу они могут выполнять, в кабину, например, фрегата арги-ру не засунуть. В остальном всё то же самое. Бывают даже пары арги-арги-ру, иногда у них даже бывает общее потомство. Очень редко, и при соблюдении некоторых условий, — к примеру, арги и арги-ру должны быть одной, скажем так, породы, — но бывает. Результат: либо обычный арги, либо арги-ру размером с арги. Ну, и такие полукровки стерильны.

— А арги-ру бывают вожаками?

— Нет. Они сами такого желания не выказывают, давно определив себе роль «силы», отдав маленьким старшим братьям «разум».

— А часто такие пары возникают? — вернулся он к прошлому вопросу.

— Нет. Тут ведь ещё разница размеров играет роль.

— Не поместиться? — ехидно подметил барон.

— Типа того.

Знаю я одного любителя растишки, который не только в арги, в арги-ру обычного размера не поместиться — отрастил себе причиндалы больше меня — только Руну ему подавай. Наплодили на пару гигантов — котята размером с обычного арги-ру. Куда их таких огромных девать?

— А ваш контроль рождаемости? — да заладил, сказал же, что последний вопрос был!

— Всё, считай, на общественных началах и сознательности граждан.

— И никто не хочет понянчится с котятами?

— А у арги с подрастающим поколением никто не «нянчится». Да и носятся они по всей планете — любого хватай и тискай.

— И совсем за них не переживаете? — для гроранцев, у которых детство продолжалось почти шестнадцать циклов, это странно.

— А что с ними случится? Хищники к ним не подойдут, понимают, что последует за этим, травоядные сбегут, что не сбегут, тем же хуже, бесхозной техники на планете не осталось. А случись какое ЧП, я сразу почувствую, — раньше бы так уметь. — На этом всё?