Владимир Крючков: Побег из стратегического курятника

Прошло полгода. И вот я получаю письмо из Израиля, в котором он лаконично сообщает, что, гуляя по Иерусалиму, увидел на заборе афишу о лекциях по экономике профессора W. Brian Arthur и пары видных американских ученых-экономистов. Надо заметить, что мой приятель всегда отличался конкретностью мышления и целеустремленностью – он тут же позвонил в гостиницу, разыскал этих ученых и спросил, как с ними побеседовать. Они не удивились и ответили, что лучше всего это сделать во время обеда в ресторане, куда он тут же и подъехал. В ходе разговора они сразу сказали, что статья нормальная и не стоит тратить время на экономические журналы. Стоит послать ее Джону Касти в нью-йоркский журнал, они порекомендуют ее ему. А надо сказать, что Джон Касти – величина мирового уровня в физике колебаний. Короче, через полгода наша статья вышла в Applied Mathematics and Computation.

Еще через полгода я получил сразу два приглашения – вступить в American Mathematical Society (AMS) и подать статью о себе в Who Is Who in the World. Годовой членский взнос в AMS составлял 120 долларов США. В то время я получал в университете 10 долларов в месяц, о чем и сообщил американским математикам, извинившись за невозможность принять их приглашение. Они тут же прислали второй вариант с годовым взносом в 16 долларов, который был предусмотрен для членов сообщества из «economically troubled countries 21 21 Экономически потрясенные страны. ». Мне стало неудобно перед такой заботой, и я согласился. Для уплаты взноса пришлось заводить валютный счет в нашем банке. Каждый год я вносил 21 доллар на свой счет (5 долларов стоило обслуживание счета) и торжественно перечислял 16 долларов в общество. От предложения же от Who Is Who in the World пришлось отказаться – было лень переводить информацию о себе на английский язык, да и усиливать фантасмагоричность ситуации тоже не хотелось. Кому в этой стране были нужны мои зарубежные членства и публикации? В это же время я получил письмо от научного центра французской нефтяной компании Elf с вежливой просьбой о разрешении перепечатать нашу публикацию в их сборнике. Конечно, я разрешил, лишний раз ощутив нереальность происходящего.

За преподавательскую деятельность платили крохи, из высшей школы поуходили в бизнес все мало-мальски стоящие преподаватели, в основном остались те, кто никому не был нужен за пределами своего вуза (шло активное переименование институтов в академии и университеты, в результате университетов в стране стало больше, чем ПТУ, которые, в свою очередь, переименовались в лицеи и колледжи). Не хочу огульно оскорбить тех преподавателей по призванию, которые продолжали практически благотворительную деятельность, работая честно и продолжая традиции отечественной высшей школы, героически выживая в условиях нищеты. Но, как я уже сказал, подавляющая часть оставшихся была не лучшего качества. Через какое-то время оставшиеся оправились, остепенились «на безрыбье», позанимали посты, освободившиеся после ухода коллег и потихоньку стали превращаться в больших, очень больших и выдающихся ученых.

Сейчас как раз наблюдается расцвет «оставшихся» в вузовской научной и преподавательской деятельности. Эта ситуация во многом напоминает мне историю эволюции офицерства на фронте во время Великой Отечественной Войны, как ее рассказывал мой отец. Сам он попал на фронт в июне сорок первого года, сразу после окончания артиллерийского училища (ускоренный выпуск) и видел, что в первые годы войны всю тяжесть натиска гитлеровской армады вынесли на своих плечах кадровые офицеры. Поскольку их осталось мало (повыбило железом), на фронт пришли резервисты и принесли с собой гражданские правила и привычки. Началось засилье штабных, раздача боевых наград в первую очередь по штабам, блат и связи при раздаче должностей и званий. М-да, история повторяется, но вернемся к основной теме. Пространное отступление об обстановке, складывающейся в вузовской среде, мне понадобилось для того, чтобы яснее обрисовать, насколько эта публикация была инородна реальной обстановке тех лет. И, тем не менее, факт публикации позволил мне продержаться в эти «окаянные дни», да и сейчас морально поддерживает в нынешней, не самой лучшей для науки и высшего образования, обстановке.

Одновременно с основной статьей мы написали научно-популярную – «Нужна ли физика экономисту?» 22 22 Статья приведена в этой книге в приложении 2. , в которой доступно объяснили природу автоколебательного процесса, найденного нами. Название статьи навеял мой недолгий опыт преподавания в экономическом классе одной престижной школы. Придя туда, я с удивлением узнал, что все ученики этого класса, как только им дали возможность выбирать, что они хотят изучать, поголовно вычеркнули физику из списка предметов, Эта «славная» традиция соблюдается до сих пор – как только я начинаю рассказывать своим магистрантам о физических законах, они начинают зевать и терпеливо ждут, когда это «лирическое отступление» закончится.