При этом стране может сильно навредить неравномерность ее экономического развития. Сегодня вызывает немалую тревогу то, что крупные корейские компании видят благоприятные возможности практически только за рубежом, а стагнация в сервисном секторе остается для такой большой экономики, как южнокорейская, поистине аномальной. Несмотря на глобальный триумф Samsung и Hyundai, корейские банки и телекоммуникационные компании не сумели добиться особого успеха даже на внутреннем рынке. Председатель одного из крупнейших корейских банков недавно весьма откровенно признался мне, что отечественные банки в подавляющем большинстве не в состоянии идти в ногу с инновационными продуктами и эффективными услугами их международных коллег. Вот почему из сорока крупнейших корейских конгломератов займы в корейских банках берут лишь очень немногие. Данная ситуация негативно сказывается и на малых и средних компаниях страны, которые в итоге лишены простого доступа к международному капиталу.
Иногда создается впечатление, что Южная Корея страдает культурной слепотой, не позволяющей ей разглядеть ценность сервисного сектора. Вежливые и гостеприимные, как любой другой народ мира, корейцы, кажется, испытывают общенациональное предубеждение против того, чтобы платить за нематериальное. Лучшим отелем в Сеуле считается Shilla, и с 1997 года, когда я посетил город впервые, у него так и не появилось ни одного достойного конкурента – несмотря на то что за прошедший период доход на душу населения в стране вырос почти в два раза. Когда я спросил местного бизнесмена, как такое возможно, он ответил, что корейцы не желают платить за услуги и, приезжая в Сеул, предпочитают останавливаться у родственников или друзей. А еще в Корее совершенно не принято давать чаевые гостиничному персоналу.
Надо признать, правительство Южной Кореи все больше осознает, какие серьезные политические риски связаны с однобоким развитием с явным перевесом в пользу обрабатывающей промышленности. Эта нация представляет собой в высшей степени эгалитарное общество, в котором все сильнее доминируют несколько крупных промышленных конгломератов. На первых порах ей удавалось обеспечивать рост экономики и одновременно сдерживать увеличение пропасти между богатыми и бедными – сначала благодаря земельным реформам, то есть справедливому разделу земель, прежде принадлежащих крупным местным землевладельцам или японцам после Второй мировой войны, а затем благодаря граничащим с фанатизмом усилиям в области всеобщего образования. С 1950 по 1980 годы Южная Корея была безусловным лидером по уровню охвата населения средним образованием среди развивающихся стран мира; на сегодня у нее также самый высокий показатель по уровню начального образования (и третий по уровню высшего). И этим, согласитесь, все сказано. Расходы на эту статью в государственном бюджете значительно превышают расходы на любую другую статью, в результате чего необычно высокий процент корейцев имеет подготовку, необходимую для присоединения к армии «белых воротничков». Вполне возможно, именно эти целенаправленные усилия по обеспечению равноправия позволяли корейцам достигать консенсуса в обществе, когда у страны возникала потребность в радикальных переменах – например, в период крайне неприятных переговоров с МВФ во время кризиса 1998 года.
Но в последние годы, когда здешние конгломераты стали глобальными и прибыльными, расслоение общества стало усиливаться. Кроме того, по мнению многих корейцев, богатство все больше концентрируется в руках нескольких семей – представителей большого бизнеса, преуспевающих на мировом рынке. Поэтому в то время как южнокорейский средний класс вовсю грешит показным потреблением, в среде супербогатых корейцев царят совершенно иные настроения. Ни один корейский миллиардер не «стоит» дороже 10 миллиардов долларов, а на их совокупный собственный капитал приходится всего 4 процента от экономики страны – это один из самых низких показателей среди развивающихся стран. И если эти люди и живут в сказочной роскоши, то делают они это максимально осмотрительно и осторожно, не кичась своим богатством.
Как разделение народов может сыграть на руку Южной Корее
Переоценивать разницу между Кореей и Тайванем было бы большой ошибкой. По основным направлениям развития эти страны на удивление похожи друг на друга вот уже пять десятилетий. Они обе, например, имеют схожие проблемы, связанные с быстро стареющим населением, что серьезно ослабляет перспективы продолжения «азиатского века». По уровню рождаемости Южная Корея, Япония и Тайвань занимают соответственно 218-е, 219-е и 220-е место в мире; одна женщина здесь рождает в среднем 1,2 ребенка в год, что сильно не дотягивает до коэффициента воспроизводства населения (2,1). Иными словами, население трудоспособного возраста в этих странах находится на грани быстрого сокращения. Значит, напряженность в отношениях между трудоспособным населением и пенсионерами неизбежно будет нарастать, а это последнее, что нужно Южной Корее вдобавок к увеличивающемуся в стране разрыву в уровне доходов бедных и состоятельных граждан.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу