Петер Европиан: Про истинных рыцарей

Лионель принял нити с глубоким поклоном — он уже не висел вниз головой, а стоял на сталагмите (это такие столбики, которые часто бывают в пещерах) и опирался на сложенные крылья. Он тут же повязал поданное себе на шею наподобие шарфа и принес клятву примерно следующего содержания: «А я в свою очередь клянусь, госпожа моя Хася, всюду прославлять вас как самую благородную и прекрасную леди изо всех человеческих существ. И еще я немедленно приду к вам на помощь, лишь только случится у вас нужда, и буду верен своему обету до последнего вздоха».

Сначала Лионель хотел клясться в часовне, но поразмыслив, счел это не самой удачной идеей — потому, что у «его госпожи» могло не хватить света на обратную дорогу (ресурс фонаря был уже заметно исчерпан). А еще потому, быть может, что не был уверен, к какой она относится религиозной конфессии, хотя и предпочитал не поднимать этот вопрос — мало ли что могло выясниться…

Потом Лионель, как и обещал, проводил Хасю наружу.

Для удобства он попросил разрешения перебраться к ней на руку, пояснив, что если он будет лететь, то это сильно затруднит разговор. Как ни удивительно, Хася не почувствовала страха, и спокойно протянула ему руку. По какой-то причине она доверяла этому странному, едва знакомому ей существу, и не сомневалась в своей безопасности.

Немного попрыгав на своем сталагмите (как бы для разминки), сэр Лионель расправил крылья и в очередном подскоке поднялся в воздух, после чего описал вокруг Хаси торжественный круг и осторожно опустился ей на руку.

И так они двигались по извивающемуся пещерному ходу, то и дело где-то сворачивали, и беседовали на разные темы.

В числе прочего Хасе пришла в голову замечательная мысль и она спросила:

— А в старое время люди встречались с вашим народом?

И вот тут-то сэр Лионель произнес слова, ради которых я тот я, который все это пишет — затеял данный рассказ. Сэр Лионель сказал:

— Да, и нередко. Мои и ваши предки были в жестокой вражде. Они воевали.

А потом пояснил: Об этом много говорится в наших книгах.

— А в наших? — поинтересовалась Хася.

— В то время своих книг у людей практически не было, а что было — то написано на основе наших источников. Только люди тогда нам очень завидовали и потому все переделали. Завидовали, потому что мы были благороднее и, главное, проявляли гораздо большую военную доблесть. И вот, когда наши предки удалились под землю, оставив верхний мир людям, в своих книгах те поставили себя на наше место и изменили многие другие вещи.

— А эти книги у нас сейчас можно найти?

— Думаю, да. Это — почти все старинные романы о рыцарях. Во всяком случае, истории о Рыцарях Круглого Стола. Только на самом деле Рыцарями Круглого Стола были мы.

— А люди? — удивилась Хася. Hе то, чтобы она читала особенно много рыцарских романов, но в общих чертах представляла себе, на что они должны быть похожи.

— Люди?.. — задумчиво протянул сэр Лионель. — Люди там есть… Их легко узнать. По сравнению с нами они велики и неуклюжи… простите, моя госпожа, что я говорю так о ваших собратьях, но в те времена большинство людей, с нами встречавшихся, не были предметом для гордости. Они были таковы, как я сказал, а еще грубы и невежественны… Когда мы перешли в подземелья — мы были старым народом и однажды пришло время… впрочем, это долгая история, и не мне о ней говорить — так вот, когда мы перешли в подземелья, несколько знатных родов сочли для себя невозможным уступить землю людям и остались, чтобы вести с ними борьбу. Будучи в меньшинстве, они конечно же проиграли, хоть и оставили после себя громкую и, признаться, мрачную славу…

Подробностей Лионель сообщать не захотел, а вместо этого предложил чуть-чуть отклониться от маршрута, чтобы воспользоваться «быстрым путем» и кое на что посмотреть. Он уверял, что такой путь окажется короче, и тем самым у Хаси будет меньше шансов оказаться в темноте.

И вот, свернув в какой-то неприметный коридор, Хася и сэр Лионель оказались в галерее, одна из стен которой была матовопрозрачной и холодной, как лед. Лионель предложил подышать на эту стену и когда Хася так и сделала, в стене появился круглый прозрачный глазок. Прильнув к глазку, она увидела богато обставленную залу, увешанную старинными гобеленами, тонко изукрашенным холодным оружием, рыцарскими доспехами, в изобилии расставленными вдоль стен… Комната вся целиком была вморожена в лед. Будь Хася постарше, она бы задумалась, откуда во льду может быть достаточно освещения, чтобы все видеть, но тогда-то ей конечно же не пришло в голову над этим задуматься.