Петер Европиан - Про всяческих рыцарей

Hа кровати мирно спал мальчик. Потому, что за окном была ночь. Темная, без электричества, с одной лишь неполной луной — да и на ту время от времени наползало случайное облако. Электричеству пожалуй следовало бы присутствовать, но по какой-то причине ближайшие фонари не горели, и лишь вдалеке различался смутный уличный отсвет. Мальчик спал и ничего не видел, а в это время его дух сидел за столом и задумчиво пролистывал мальчиковы тетрадки. Он часто так делал. Духам освещение не обязательно… Hа коврике возле кровати заскреблись, и дух обернулся. Скреблось небольшое существо, с ног до головы покрытое длинной белой шерстью — такой густой, что из-под нее ничего не было видно. Разве что иногда среди мягких шелковистых прядей посверкивали желтым два глаза с узким вертикальным зрачком, да еще то здесь, то там показывалась маленькая мохнатая лапка. [Я знаю, на какие мысли наводит сочетание «мягкий и шелковистый», но, что делать, производители шампуней надолго потеряли бы сон, доведись им хоть раз прикоснуться к шерсти маленького ночного гостя — П.Е.] — Ты кто такой? — шепотом спросил дух. — Пушистик, — прошептало в ответ существо. Дух показал глазами на мальчика. Существо согласно кивнуло, но все равно продолжало шептать. Оно прошептало, что у него есть важное дело. Чтобы не мешать мальчику, существо и дух выбрались через окно и уселись на карнизе. Они сидели, болтали в воздухе ногами и разговаривали. Мальчик с духом жили на первом этаже, поэтому сидеть на карнизе было не опасно. — У меня и замок родовой есть, — рассказывал Пушистик, — только там еще люди живут. А так — очень хороший. Если что где подпортится, люди сразу починят. — Да, — отвечал ему дух. — А я тут живу. Потому что я мальчиков. — Hо у меня там, — продолжал Пушистик, — всякие такие дела… Появился один тип, хочет все узурпировать. — И как, получается? — спрашивал дух. — Он колдун, — вздыхал Пушистик в ответ. Они сидели и тихонько перешептывались. Сзади было открытое окно с комнатой и спящим мальчиком, сверху были звезды. Звезд было много и они красиво светились. Дух спросил: — А что он придумал, этот колдун? Пушистик почесался, посмотрел на звезды и сказал: — Да вот придумал… Может, слетаем? Я прямо там покажу. — Летать мне не очень. Hе очень-то мне его, — дух кивнул в сторону открытого окна, — одного оставлять. Вообще-то у нас место спокойное, но все равно. Он ведь вырастет. Быстро… Сколько-то я еще с ним… Может, ты на словах? — Hа словах, — пробормотал Пушистик. — Hа каких? Знаешь, я наверно сейчас кого-нибудь военного к тебе из замка притащу. Эти объяснения — скорее по их части, чем по моей. Я мигом. Ты посиди, хорошо? — Хорошо, — сказал дух. — Я посижу. Только ведь я тоже… Hо Пушистик уже исчез. Он что-то не рассчитал и возник не в комнате, а в дальнем конце двора, в зарослях лопухов. Вместе с ним возник и обещанный «кто-то» — рыцарь самого что ни на есть средневекового вида, разве только без лошади. Рыцарь спал, и Пушистику пришлось доставлять его к окну своими силами, волоком. При этом рыцарские доспехи дребезжали и скребли по дорожке. Дух вздохнул, приподнялся в воздух и помог втащить рыцаря на подоконник. Один Пушистик бы с этим не справился: как мы уже упоминали, он был довольно маленький, а рыцарь — большой и тяжелый. Когда рыцаря усадили, Пушистик приподнял забрало и осторожно похлопал по укрытой за ним щеке своей маленькой белой лапкой. И похолопанный рыцарь сразу проснулся. Он огляделся (дух с Пушистиком тут же показали на спящего мальчика и прижали пальцы к губам), а потом тихонько спросил: — Я уже не сплю? Пушистик кивнул. Тогда рыцарь вежливо поклонился духу, прижав латную рукавицу к нагруднику и рискуя упасть с подоконника. Упасть он не упал, но зато рукавица и нагрудник звонко стукнулись друг о друга.