Елена Кисель: Расколотый меч

Дальше спрашивать расхотелось. Мы возобновили молчаливые и с виду бессмысленные блуждания по лесу, так что я не понимала, чего хочет мой проводник: найти кого-то или потеряться самим. С моей точки зрения наш путь походил на бессмысленные метания в разные стороны с целью спугнуть по пути как можно больше образчиков местной фауны. Мы уже пуганули в зеленеющем кустарнике двух кабанов, попали на одну очень нервную лосиху, которую мне пришлось шугать потоком воды (благо, рядом была полная после недавних ливней канава), а теперь, видно, искали чего-нибудь более экзотического.

Оно и нашлось — правда, не так и не то, что я себе представляла.

Геннадий вдруг застыл на месте, приложил ладонь к земле, закрыл глаза, а потом медленно поднял руку, указывая направление.

— Там, — сказал он. Я послушно посмотрела в очередные кусты, на сей раз — орешника.

— Что там?

— Его дом, — и по голосу я смогла разобрать, что темному очень, очень, очень не хочется, чтобы отшельник обретался дома. — С полкилометра в том направлении.

Наконец я поняла, что он и не знал, где в точности живет этот самый Чумной. Просто запомнил приблизительное направление, а потом пользовался поддержкой земли. Будь он хотя бы мастером — провел бы меня с точностью до метра, лучше, чем по карте. Но он ученик и в обучение пришел не раньше меня, так что пришлось метаться из стороны в сторону, пока нужныйдом не оказался на расстоянии пятисот метров.

То есть, я надеюсь, что это нужный мне дом.

Конечно, я не ожидала увидеть хоромы (это после шести-то предыдущих халуп!), но строение, с которым я чуть не встретилась лбом, продравшись сквозь очередные заросли, меня повергло в шок на полновесную минуту. Видимо, оно с самой постройки не отличалось крепостью, а лет двадцать-тридцать назад начало крениться влево, а лет десять назад решило окончательно развалиться. Чему его обладатель попытался помешать со всей своей творческой фантазией: каждый квадратный сантиметр хибары был оббит и заколочен где кусками досок, а где остатками бытового хлама, иногда с трудом, но определимыми. Возле окна, например, намечалось приколоченное сидение от стула. Спинка стула была прилажена на два метра левее, между куском старой покрышки и обломком пенопласта. С ними соседствовала доска из забора, на которой была нацарапана часть нехорошего слова. Крышу украшал скривленный зонтик, скрепленный с двумя метрами шифера и одним — черепицы. Каким образом эти обрывки и обломки держались друг за друга — было решительно непонятно. Меня переполнили сомнения по поводу человека или мага, у которого хватало смелости жить в таком урочище.

Геннадий поспешил их подтвердить.

— Ну, я… подожду вас? — заискивающе поинтересовался он.

И уже издалека, откуда-то с той стороны кустов успел добавить сочувственное «гм-гм».

Я подошла к двери, и в отпуск мне захотелось пуще прежнего. Поперек двери была приколочена табличка с красноречивой надписью: «НЕ ВЛЕЗАЙ — УБЬЮ!». Табличку подкрепляла вторая, пониже. На ней без лишних разговоров был изображен череп со скрещенными костями. По соседству с черепом с намеком примостилась бутылочка, на краю которой висела темная капля. Нарисовано было с вдохновением и знанием.

Машинально я поискала глазами звонок или хоть кольцо на двери. Не обнаружив ни того, ни другого — тихонько постучала. Потом, погодя немного, — громче. Еще громче.

Я почти обрадовалась, когда изнутри не донеслось ни звука. Из чистого долга погрохотала кулаком по табличке. Ничего.

С глубоким вздохом облегчения я пнула дверь ногой и собралась развернуться, и тут как раз началось самое интересное.

Во-первых, табличка на двери не вынесла сотрясения и решила совершить короткое, но увлекательное путешествие вниз, прямиком на ногу, которую я не успела отдернуть. Во-вторых, на поверку табличка оказалась тяжелой и облепленной слизнями, и я отметила оба эти факта коротким, но громким визгом, который как минимум заставил Геннадия в кустах залечь. В-третьих, изнутри избушки раздался грохот, будто там глушили рыбу динамитом, потом какое-то звяканье, а потом — громкий нецензурный вопль.

Увенчалось все быстрыми приближающимися шагами, и, прежде чем я поняла, что пора бежать, дверь распахнулась, и я заорала вторично, уже при виде хозяина. Им оказалось черное и какое-то ободранное, лысое существо с огромными жидкими глазами в пол-лица, без носа и со ртом, напоминающим воронку. Донесшийся из ротового отверстия рык и бутылочка в черных руках (зловеще похожая на ту, что была изображена на табличке) перепугали меня еще больше. Инстинктивно я выбросила вперед руку с призывом холода.