Елена Кисель: Расколотый меч

— А чего это он такого сказал, что все молчат?

Йехар перевел все еще растерянные глаза на меня, но увидел только место, где я за секунду до этого стояла. Моя скромная персона к этому времени уже с приличной скоростью ломилась по лесу в направлении, прямо противоположном тому, куда устремился наш алхимик.

Очень хотелось побыть одной. И подумать. Или хоть пожалеть себя — а согласитесь, что мне досталась какая-то очень незавидная участь. Просто посидеть на траве — это-то я осуществила на первой же поляне — и осмыслить…

— Кхе-кхе — не помешаю? — раздалось у меня над ухом.

Только надо было все-таки учитывать, что от Эдмуса отвязаться невозможно.

— Да как тебе сказать… хочешь — оставайся.

— Надо думать, переживаешь услышанное? — шут мерзенько захихикал. — Да, признание было вполне в духе Веслава — раз и в лоб! И при свидетелях! Я-то надеялся, что он с тобой поругается и выпалит что-то вроде: «И за что это я в тебя влюбился?!» — но получилось еще лучше.

— Надеялся? — я сжала руку в кулак, и роса на траве начала застывать ледяными каплями. — Ты что же, знал?

— Ну, я просто… а-а! — тут последовал звук падения, и дальше Эдмус продолжил говорить уже с земли: — Незачем, знаешь ли, замораживать лужи. Понимаю, что смешно, но ведь некоторым и больно!

— Извини. Сейчас исправ…

— Ай, нет-нет-нет! — шут торопливо вскочил на ноги, демонстрируя, что падение прошло бесследно. — Не стоит трудиться, тем более что в таком состоянии ты испаришь и эту лужу, и меня… Да, я знал. И про него, да и про тебя. Ты ведь тоже чувствуешь свою стихию?

— И ничего не сказал? — осведомилась я довольно обиженным голосом.

— А ты это вообрази. «Весл, привет, а ты знаешь, тут в тебя кое-кто влюбился. Не-ет, она еще до конца не поняла этого, а кстати, ты ведь тоже ее любишь, Веслав, не надо меня травить, ой, что это за туннель и почему в нем свет, здравствуй, прадедушка, здравствуй, прабабушка…» Или мне это переделать в отношении к тебе?

— Не надо, — я смотрела на ветку прямо над его головой, не замечая, что под моим взглядом капли воды поднимаются с листьев и зависают в воздухе. — Ну, и… что теперь?

— А что теперь? Теперь — ты сама знаешь, что любовь — чувство прекрасное, даже когда оно, как бы это сказать… гм… обречено. Хотя оно приносит иногда… — тут я заметила, что на его лице нет улыбки, или оскала, или хоть привычного глумливого выражения.

— Боль.

И мне ли этого не знать.

Он подошел и уселся рядом на траву. Вовремя — на то место, где он только что стоял, обрушилось с полведра воды. Я закрыла глаза, чтобы не натворить чего-нибудь еще.

— И что ты ожидала что я скажу? В конце концов — это моя стихия…

— Слушай, а Веслав в курсе, что я… Нет, я понимаю, что ты мыслей читать не умеешь, но хоть догадаться можешь?

— А тут и догадываться не надо. В курсе.

— Блин.

— Двенадцать нарезных батонов!!!

— ?

— А что, другими блюдами ругаться у вас нельзя? Что за странный язык… Слушай, я бы на твоем месте не волновался. Он же не хуже тебя понимает, кто ты, кто он, ну и там все остальное, да я бы сказал — он это даже лучше тебя понимает! Так что можешь не бояться тупых ситуаций, влюбленных взглядов и…

Я резко открыла глаза и вскочила с травы. Эдмус остался сидеть. Он с отстраненным видом чистил перепончатое крыло.

— А если мы будем делать вид, что ничего нет — это как, не по-дурацки?

— Это будет по-вашему. Будь вам по пятнадцать осеней — это было бы веселее. «Ахх, мы никогда не будем вместе!» — «О, Хаос побери, почему ты родился темным, а я светлой!» — «Ах, я сейчас приму стакан «Ниагары» и помру мучительной смертью!» — «Оставь и мне, я не могу без тебя…»

— Хватит! — и я с силой саданула кулаком по стволу ближайшего вяза. Вязу, конечно, ничего не сделалось, а кулаку стало больно. Эдмус прокашлялся и перестал сюсюкать якобы женским голосом.

— Но вы, как я убедился, — взрослые люди. Так… знаешь, печально взрослые люди. А взрослым людям легче расплеваться и всё пустить на самотек. Вроде как никто не виноват, и лишних проблем нет, и… и нас, кстати, зовут.

— Что?

— Зовут. А что — твоего слуха еще не достигли эти нежные призывы? — шут ткнул пальцем в сторону поляны, где остались Йехар и Бо.

«Нежные призывы» я услышала только на полпути.

— Э-э-эдм-у-у-у-ус! — старался Йехар. — О-о-о-о-оля-а-а-а!

— Хаос вас забери!! — надрывался на заднем плане Веслав. — Я отравлю этих идиотов!

Сквозь заросли прорвалась белая с розовым пантера. Коротко и злобно рыкнула, глядя на нас, и повернула обратно.