Сергей Волков: Сорок один

После того, как все закончилось, они долго не решались подойти к мертвецу, но когда все же подошли и заглянули в его залитое кровью лицо, Пятачка тут же вывернуло.

Для незнакомца они выкопали глубокую могилу и над ней поклялись никому не рассказывать о произошедшем. А чтобы клятва была настоящей, поросенок взял плоский серый камень и кровью убитого написал на нем: «Винни-Пух и Пятачок клянутся, что будут держать язык за зубами насчет этого дела, а если мы кому скажем или напишем хоть одно слово, то помереть нам на этом самом месте».

С тех пор прошло больше месяца. Страшная клятва теперь казалась им смешной и нелепой. Друзья выработали свою тактику выживания, и она ни разу их не подвела. Тактика эта строилась на милом местном обычае – сначала стрелять, а потом разговаривать. Все путешествующие или просто шатающиеся без дела по прерии, завидев на своем пути коренастую фигуру медвежонка, открывали стрельбу, не задумываясь. Поскольку и конические, и цилиндрические, и тупоконечные, и облочные, и безоболочные пули наглухо застревали в опилках, которыми был набит медведь, не причиняя ему никакого вреда, вслед за первым выстрелом человек принимался палить без передышки, и увлекшись этим занятием, совершенно не предполагал, что из-за ближайшего камня или куста чаппараля в него целится загорелый и злой как черт поросенок, который промахнулся лишь однажды в жизни…

После выстрела Пятачка над прерией обычно воцарялась тишина. Винни-Пух выковыривал пули – у него их набралась целая коллекция – штопал дыры в плюше, а поросенок рыл могилу и обшаривал вещи очередного мертвеца, более всего интересуясь табаком, патронами и запасами воды.

Пуль, которые медвежонок носил в суконном мешочке на шее, становилось все больше и больше. Каких тут только не было! Медные, свинцовые, мельхиоровые, пять штук серебряных – подарок от странного человека с распятием на груди – одна золотая, длинная, будто торпеда, и даже пуля из ртути. Впрочем, последнюю не удалось приобщить к коллекции – будучи замороженной, она быстро растаяла под лучами жаркого солнца и быстрыми шариками разбежалась по земле. У некоторых пуль имелись надпилы на боках, на других были вырезаны кресты и звезды, а одну украшали инициалы владельца – К.К.

Обо всем этом медвежонок успел подумать, пока они с Пятачком поднимались по раскаленному склону обширной долины, заросшей деревьями Джошуа и мескитной травой. Длинные вечерние тени лежали на выжженной земле. Во рту хрустел песок.

– Перевалим гребень – и привал! – прохрипел Винни-Пух, сделал еще несколько шагов – и удивленно замер, выронив из лап флягу. Пятачок, шедший чуть позади, сразу пригнулся и шмыгнул в заросли, выставив ствол винчестера. Копытце его, сжимающее цевье винтовки, слегка подрагивало – поросенку не терпелось сделать сорок первую зарубку на прикладе.

За выгоревшим взлобком холма, в небольшой лощине, залитой дрожащим маревом горячего воздуха, стояла сложенная из плоских камней хижина. На ее пороге, в благодатной тени, сидел ушастый кролик в клетчатой рубашке и широких штанах. Кролик курил кривую трубку и читал газету. Рядом на ступеньке стояла початая бутылка. За хижиной виднелись три старые могилы с покосившимися крестами. Поодаль угрюмо дремал серый осел. Над ним кружились мухи. Колыхалась на ветру стираное белье – брюки, рубашки, носки…

Винни-Пух упал за камень и жестом велел Пяточку ползти к нему.

– Что думаешь? – жарким шепотом спросил медвежонок.

– Живет один. Давно. Аккуратен. Образован. И главное – у него есть вода. Много воды, – быстро ответил Пятачок и прицелился.

– Не надо. – Винни-Пух решительно поднялся и двинулся к хижине. – мало ли что. Например, вдруг это н а ш Кролик?

В сердцах сплюнув, Пятачок поспешил за другом, на всякий случай держа винчестер наготове.

Получасом позже, умывшись, закусив тушеными бобами и выпив по стаканчику бурбона, они расположились на стульях под навесом, покуривая и ведя неспешную беседу с хозяином хижины, которого звали Братец Кролик.

Солнце закатилось за дальние горы. Над лощиной высыпали крупные звезды. Ночной ветерок нес приятную прохладу. Разговор зашел о странностях судеб литературных произведений и их персонажей.

– Я думаю, во всем виноваты читатели, – проговорил Братец Кролик и выпустил изо рта голубое колечко дыма. Колечко взлетело вверх, под самую крышу, и повисло там, слегка подрагивая.

Пятачок немедленно выдул толстое белое кольцо и направил его точно в центр колечка кролика.