Алексей Березин: Рыцарь, дракон и ее высочество

— Быстро!

— Ох, как же ты мне надоела, — вздохнул я. — Ладно уж, посмотрю, что там за рыцарь. Все равно теперь уже не уснешь.

Я выбрался из башни и полетел к шатру сэра Руперта.

Едва завидев меня, оруженосец взвизгнул и нырнул в шатер. Там поднялась возня, и через пару секунд, пытаясь одновременно напялить кольчугу и панталоны, выбрался сэр Руперт.

Сэр Руперт, надо признаться, не производил в тот момент впечатления отважного рыцаря. Однако это было лишь первое впечатление, и как это часто бывает, оно оказалось ошибочным.

Я приземлился неподалеку от шатра. Земля содрогнулась, когда мои лапы коснулись земли — но сэр Руперт не содрогнулся. Он стоял босой, в одних панталонах и кольчуге на голое тело и с мечом в руке — самое смешное зрелище в мире, если бы не выражение его лица. В сосредоточенном лице сэра Руперта не было ничего забавного.

В лице его читалась решимость и готовность к схватке, мужество и бесстрашие. Он стоял, держа перед собой меч, готовый победить — или умереть.

— Эй дракон, — крикнул он, взмахивая мечом. — Если ты хочешь драки, ты ее получишь! Но сначала пообещай, что если ты победишь, то не тронешь моего слугу!

В минуту смертельной опасности, не имея почти никаких шансов на победу, он думал не о своей шкуре, а о белобрысом оруженосце. Удивительные экземпляры попадаются все-таки среди людей! Несколько секунд я стоял в замешательстве, не зная, что ему ответить.

— Не хочу я драки, — проворчал я наконец. — Кто ты такой и что ты здесь делаешь? Насколько я понимаю, ты пришел не затем, чтобы спасать принцессу?

— Принцессу? — переспросил сэр Руперт, не опуская меча. — Так эта визгливая курица — принцесса?

Визгливая курица — ха! Действительно, такое определение отлично подходило ее высочеству. Я даже хохотнул.

— Верно. Эта визгливая курица, кстати, просила меня сожрать вас обоих…

— Как ты смеешь! Как вы оба смеете! — со стороны монастыря до меня донесся истошный визг. Принцесса наблюдала за нами из окна башни. — Немедленно проглоти его, слышишь! Немедленно! Немедленно!

— Заткнись, — миролюбиво посоветовал я ей. — Заткнись и уйди с глаз моих. Видишь — джентльмены беседуют.

Принцесса исчезла — возможно, упала в обморок. Сэр Руперт рассмеялся и опустил меч.

— А ты ее тоже, кажется, не очень жалуешь. Ты, стало быть, охраняешь ее от женишков?

Я проворчал что-то невразумительное.

— Судя по всему, не очень приятное это занятие… Не возражаешь, если я оденусь?

— Да ради бога!..

Сэр Руперт забрался в шатер, изгнал оттуда оруженосца, и тот, поглядывая в мою сторону, начал разводить костерок под котелком. Через минуту рыцарь вновь выбрался из шатра, уже в полном парадном облачении — без кольчуги, в широкой, некогда белой льняной рубанке с широкими отворотами, вытертых черных бархатных кавалеристских штанах с кожаной вставкой по внутренней стороне бедер — чтобы можно было ездить в них верхом — и в шляпе с пером. Шляпу он, впрочем, сразу же снял и швырнул на траву, а сапоги даже и надевать не стал. Меч в кожаных ножнах покачивался у его бедра.

— Вспомнил, — сообщил он с кривой улыбкой. — Это про тебя мне давеча рассказывали в таверне. Что ты похитил принцессу и все такое…

— Да какое там похитил! Если б мне за это не платили, давно бы избавился от нее.

— Да уж, я бы и за полцарства не согласился такую терпеть. Кормят-то хоть ничего?

— Как тебе сказать… Принцы еще сносны, но вот вашего брата самого кормить надо бы получше, костлявые какие-то вы все…

— Что ж ты хочешь, солдатская жизнь…

Разговор перешел у нас на житейские темы. Сэр Руперт жаловался мне на свою бродячую жизнь и антисанитарию. Я сетовал на низкую оплату труда и паршивые условия, а сэр Руперт заявил, что мне за вредность положено молоко выдавать.

Какое счастье — понимающий собеседник!

— Так что ж ты ее не бросишь? — спросил рыцарь, добывая ножом картошку из котелка и подбрасывая на ладони, чтобы остудить.

— Проклятое Сторожевое заклятие, — буркнул я. — Никакой возможности нет обойти его. Ни удрать, ни принцессу прогнать. Только два варианта: либо десять лет терпеть ее выходки, либо дать себя победить. Мне, признаться, последнее не по душе. Хоть я и немолод, даже по драконьим меркам, но жить еще хочу.

— Ну, проиграть сражение — это не обязательно значит погибнуть, — с набитым ртом сказал сэр Руперт. — Меня вот четыре раза побеждали. Гляди!

Он отогнул ворот рубашки и показал мне старый заросший шрам — след от удара мечом.