Михаил Бабкин - Нужная работа

Позади Марвина захлопали ставни окон, похоже, не все жильцы успели лечь спать. Почти сразу защелкали замки отпираемых дверей; на улице вдруг стало людно и очень шумно.

— Надеюсь, это хоть немного задержит костоломов, — оглянувшись на возникшую толчею, от души понадеялся Марвин.

Как оказалось, надеялся он зря — охранники без лишних церемоний проложили себе путь сквозь толпу пинками и зуботычинами. А после начали стрелять по убегающему. Вернее, в ту сторону, куда удирал беглец.

Стреляли охранники не прицельно, на всякий случай и куда придется. Белые шарики фаерболов с едким шипением прожигали ночную темноту, уносясь куда-то в дальний конец улицы и взрываясь там жарко-солнечными всполохами. Судя по яркости вспышек, использовались запрещенные для гражданских лиц армейские огнестрелы с усиленными спецзарядами, — каждый из которых мог с легкостью пробить насквозь пассажирскую самоходку. Нетрудно было представить, что случилось бы с Марвином, попади такой заряд ему в спину. Марвин и представил — после чего понесся дальше словно на крыльях.

Однако сил ему хватило ненадолго — сколько можно бежать без перерыва! Ноги стали будто ватные, неподъемные, Марвин начал все чаще оступаться на выбоинах — верный признак того, что нужно остановиться и хотя бы немного передохнуть. Но отдыхать прямо здесь, на мостовой, было равносильно самоубийству. Вряд ли охранники обойдутся тем, что отнимут у него выигранные деньги и основательно побьют, ох вряд ли. В лучшем случае искалечат до полной инвалидности, а в худшем… Ну, тут без вариантов.

Ситуация становилась отвратней некуда, врагу не пожелаешь.

И в этот момент Марвин увидел впереди, по левую сторону улицы, светящийся прямоугольник стеклянной двери. Что там находилось — работающий допоздна продуктовый магазин, дежурная распивочная или полицейский участок, — беглеца не интересовало. Главным было то, что у него появился шанс на спасение, пусть небольшой, но возможный; собрав остатки сил, Марвин доковылял до источника света. Остановился, тяжело дыша, прочитал написанное на висевшей рядом с дверью табличке, озадаченно хмыкнул. Впрочем, где ж еще находиться подобному месту, как не в рабочем квартале!

Сквозь толстое, наверняка бронированное, стекло (а какое еще может уцелеть в этих трущобах?) был виден темно-зеленый настенный экран с бегущими по нему белыми строчками и клавишная панель справа от него. Больше в комнатке ничего не имелось, ни стула, ни стола, да и зачем они в помещении, где, как правило, никто надолго не задерживается.

«Круглосуточный прием на срочную работу» — лаконичное объявление не сулило каких-либо перспектив, да этого и не требовалось. Тот, кто решался воспользоваться услугами кабины трудоустройства, прекрасно знал, на что идет. Марвин был наслышан о жутких условиях, в которые зачастую попадали завербованные таким способом, но выбирать не приходилось: он достал из-за пазухи висевший на цепочке паспортный жетон и приложил его к считывающему глазку под табличкой. Через секунду дверь приоткрылась, давая понять, что клиент может войти, что он признан вполне трудоспособным и подходит хотя бы для одной из заявленных в списке специальностей.

Глянув на близкие силуэты преследователей, Марвин торопливо нырнул в кабину. Дверь за ним немедленно закрылась — плотно, герметично, надежно отгородив посетителя от всего происходящего на улице. Чтобы вошедший мог спокойно, не отвлекаясь, ознакомиться со списком предложенных работ и выбрать наиболее подходящую. А дальше отстучать на клавишной панели код выбранной специальности и, подтвердив решение голосом, перенестись к месту службы.

Без выполнения этих действий дверь оставалась наглухо закрытой, при всем желании не выйдешь — хитрая уловка умников-конструкторов. Чтобы, значит, всякие-разные не устраивали в кабине общественный туалет или ночлежку: раз вошел, то давай делай выбор! И никак иначе.

Разумеется, Марвин вовсе не собирался что-то выбирать, подтверждать и куда-то переноситься. Ему нужно было только отсидеться за бронированной дверью, дождаться, когда охранники уберутся восвояси, а после как-нибудь выбраться на свободу. Например, привлечь внимание первого утреннего прохожего и показать ему через стекло пару сотенных купюр, тот наверняка не поленится вызвать ближайшего полицейского — говорят, у них есть универсальные ключи как раз для таких случаев.

Конечно, здесь, в ярком свете потолочной лампы, Марвин был на виду, словно памятник народному герою посреди центральной площади. Но пока кабина занята и пока клиент не набрал номер, открыть ее снаружи с помощью другого личного жетона нельзя. Кстати об освещении — Марвин задрал голову, рассматривая матовый потолок. К сожалению, самосветная лампа оказалась защищена плафоном из небьющегося стекла, потому погасить ее ударом туфли не представлялось возможным. Что ж, философски решил Марвин, уж лучше со светом и за прочной дверью, чем в темноте и на опасной улице.