Райчел Мид - Принцесса по крови

Я вздрогнула от прикосновения к моей руке. Это был Адриан. Он не отрывал взгляда от Ли и Жаклин, но его рука поймала мою и сжала, хотя он был по-прежнему скован. Тепло его кожи удивило меня. Хоть я и знала, что морои такие же живые и теплокровные, как и я, из-за своих иррациональных страхов всегда представляла их холодными. Таким же удивительным для меня оказалось утешение и родство, чувствовавшиеся в его пожатии. Оно не предвещало быстрого освобождения благодаря придуманному Адрианом плану. Скорее его прикосновение говорило лишь: «Ты не одна».

Это было все, что мог по-настоящему сделать Адриан. И в данный момент этого было достаточно.

Потом случилось нечто странное. Или, вернее, не случилось.

Кровь Жаклин непрерывной струйкой лилась в рот Ли. Хотя задокументированных случаев обращения стригоев у нас было немного, я знала, как все происходит. Кровь жертвы выпивалась, а потом убийца-стригой поил убитого (или убитую) только что выпитой кровью. Я не знала точно, сколько времени это занимает – для процедуры явно не требовалась вся кровь стригоя, – но на каком-то этапе Ли должен был шевельнуться и встать уже одним из ходячих мертвецов.

Холодное, самодовольное выражение на лице Жаклин начало сменяться любопытством, а потом – откровенным недоумением. Она вопросительно посмотрела на Дон.

– Почему так долго? – спросила Дон.

– Не знаю, – сказала Жаклин, снова поворачиваясь к Ли.

Свободной рукой она толкнула Ли в плечо, как будто это могло его разбудить. Ничего не произошло.

– Разве ты не делала этого раньше? – спросила Дон.

– Конечно! – огрызнулась Жаклин. – Но это никогда не занимало так много времени. Он уже должен был встать и двигаться. Что-то не так.

Я вспомнила слова Ли, описывавшего свои отчаянные и безуспешные попытки отобрать жизни у невинных. Я знала о стихии духа совсем немного – даже меньше, чем о том, как она возрождает стригоя, – но что-то подсказало мне: на земле не существует силы, способной снова сделать Ли стригоем.

Пока мы наблюдали и ждали, прошла еще одна длинная минута. Наконец Жаклин с отвращением отошла от кресла и опустила рукав. Она сердито уставилась на недвижимое тело Ли.

– Что-то не так, – повторила она. – И я больше не хочу впустую тратить кровь, чтобы в этом разобраться. Кроме того, мой порез уже заживает.

Мне хотелось одного: чтобы Дон и Жаклин забыли о моем существовании, но слова соскользнули с моего языка прежде, чем я смогла удержаться. Ученый во мне был слишком захвачен внезапным откровением.

– Его возродили – и это повлияло на него навсегда. Пользователь духа оставил на нем своего рода метку, и теперь его нельзя снова обратить.

Обе стригойки посмотрели на меня. Я поежилась под взглядом красных глаз.

– Я никогда не верила во все эти истории про дух, – заявила Дон.

Однако Жаклин была явно озадачена своей неудачей.

– И все-таки с ним что-то не так. Я не могу этого объяснить, но… Это все время ощущалось. Вкус у него был неправильный.

– Забудь про него, – сказала Дон. – У него был шанс, он получил что хотел, а теперь я двигаюсь дальше.

Я увидела в ее глазах свою смерть и попыталась дотянуться до креста.

– Господи, защити меня, – сказала я.

И тут она ринулась вперед.

Совершенно неожиданно рядом оказался Адриан и попытался ее остановить. Ну, не то чтобы попытался остановить. Скорее он просто заступил ей путь. У него не было ни скорости, ни быстроты реакции, он не мог как следует ее блокировать, тем более что двигался неуклюже из-за скованных рук. Думаю, он просто увидел то же, что и я: она собирается напасть, – и заранее очутился передо мной в благородной, но бесплодной попытке меня защитить.

Да, попытка была неудачной. Одним плавным движением Дон смела его с дороги – она как будто сделала это совсем без усилий, но швырнула Адриана через полкомнаты.

У меня перехватило дыхание.

Адриан ударился об пол, а я от страха закричала. И почти сразу почувствовала острую боль в шее. Не остановившись ни на миг, Дон быстро схватила меня и почти вздернула над полом в попытке добраться до горла. Я пробормотала еще одну безумную молитву, когда боль растеклась шире, но спустя несколько секунд и молитва и боль вылетели у меня из головы. Их сменило сладчайшее чувство удовлетворения, блаженства и изумления. Я думала лишь о внезапно нахлынувшем невообразимом счастье. Мне хотелось получить еще больше. Еще, еще и еще. Хорошо бы утонуть в этом ощущении, забыть себя, забыть обо всем вокруг…