Джозеф Финк - Добро пожаловать в Найт-Вэйл

Мама очень часто выводила Джоша из себя. Это от того, что Диана – не лучший учитель. А еще от того, что Джош – не лучший ученик. Были и другие причины.

– Джош, ты должен меня послушать, – говорила Диана.

– Я понял. Понял, ладно, – отвечал Джош, вообще ничего не понимая.

Диана обожала спорить с Джошем о вождении, потому что в это время они говорили, укрепляли взаимоотношения. Не так-то легко быть матерью подростка. Джошу это тоже нравилось, но неосознанно. Внешне он выглядел жалко. Ему просто хотелось водить машину, а не делать все то, что необходимо для умения водить машину, вроде владения машиной и уроков вождения. И он иногда спрашивал:

– А почему папа не приедет и не научит меня?

Потому что он знал, что от этого вопроса ей станет больно. Потом ему станет плохо от того, что он причинил ей боль. Диане тоже станет плохо. Они будут сидеть в машине, и обоим будет плохо.

– У тебя хорошо получается, – как-то раз сказала Диана Джошу – просто так, чтобы не молчать.

«Значит, в остальных случаях у меня получается нехорошо», – подумал Джош, поскольку не понял контекста ее высказывания.

– Спасибо, – ответил он, стараясь быть благодарным.

– Тебе еще многое надо отработать, – не сказала Диана. – Мне жаль, что твоего отца здесь нет, – также не добавила она. – Но я стараюсь изо всех сил. Стараюсь, Джош. Стараюсь, стараюсь, стараюсь, – не закончила она. Пока что самоконтроль ее не подводил.

«Я и впрямь здорово вожу машину», – часто думал Джош, даже когда слишком близко прижимался к отбойникам на автострадах, выезжал на обочины или не уступал дорогу фигурам в капюшонах, результатом чего становилась обязательная многочасовая городская апатия. Правила дорожного движения в Найт-Вэйле очень запутанные, и гражданские водители знают лишь то, что им положено знать.

Их уроки вождения часто заканчивались словами «очень неплохо», «спасибо» и короткой паузой, после чего они расходились по отдельным безмолвным комнатам. Чуть позже Диана стучала и говорила: «Джош», а тот отвечал или нет.

Диане было больно. Она не отдавала себе в этом отчета, но все было именно так.

– Джош, – каждый день говорила она, очень часто и по различным причинам.

Джош любил свою мать, но не знал почему. Диана любила своего сына и не задумывалась почему.

А еще дом отличался от других домов тем, что в нем тайно жила безликая женщина, хотя для нашего повествования это и не важно.

«КИНГ-СИТИ», – было написано на бумаге.

За всю свою жизнь Джеки никогда не испытывала страха. Она ощущала неуверенность, беспокойство, грусть и радость, которые все сродни страху. Но самого страха она не испытывала никогда. И тогда тоже.

Она принялась закрывать заведение – протирать раковину в туалете, мыть полы и поправлять толстую мешковину, прикрывавшую запрещенные или секретные предметы вроде машины времени, которую Ларри Лерой выкрал из Музея запрещенной техники, и ручек с карандашами (в Найт-Вэйле письменные принадлежности уже давно находились вне закона по причинам охраны общественного здоровья, хотя все тайком пользовались ими).

Джеки все еще сжимала листок бумаги в руке. Не осознавая этого, она занималась своими делами, но бумажка оставалась у нее в руке. Смазанные написанные карандашом буквы. Торопливый почерк. Она положила ее на треснувшее стекло, лежавшее поверх прилавка.

Теперь настало время покормить живые предметы. Некоторые вещи были живыми. Какие-то из них были собаками, какие-то – нет.

В пустыне появились огоньки – низко висящие светящиеся пузыри, приближающиеся и исчезающие. Раньше Джеки их никогда не видела. Она не обращала на них внимания, как и на все, что не входило в узкий круг ее обыденной жизни.

В Найт-Вэйле всегда было что-то, чего она раньше никогда не видела. Был человек, мимо которого она как-то прошла в пустыне, – он обрезал ножницами кактус, словно стриг его. Был кактус с густой шевелюрой на макушке. Был день, когда маленькая трещинка, всегда видимая на небе, вдруг открылась, и оттуда вылетели несколько птеродактилей. Чуть позже выяснилось, что это были птеранодоны, так что паника поднялась напрасно.

Она закончила сверять инвентарную ведомость. Листок все еще оставался у нее в руке.

«КИНГ-СИТИ», – значилось на нем.

Как он туда попал?

– Как это сюда попало? – спросила Джеки.

Собаки не ответили, менее разумные предметы – тоже.

В задней комнате она положила бумагу в ящик стола, который не использовала для работы, которой у нее не было.