Джозеф Д’Лейси - DARKER - Рассказы (2011-2015)

— Я… я… пошел ночью в туалет. И она опять была там.

— Кто, Таити? Кто?

— Сидела на подоконнике. Я сказал себе, что сплю. Остановился и закрыл глаза. И проверил, бодрствую или нет. Вот, посмотри на синяк — я ущипнул себя за руку. Но когда открыл глаза, она никуда не делась. И я сделал вид, будто ее нет. Будто это всего лишь дурной сон. Проигнорировал ее. Но когда вышел из туалета, она сидела на прежнем месте. И наблюдала за мной.

Разговор на кухне затих. Теперь я слышала только дождь. Тысячи капелек колотили по дереву, черепице и стеклу со всех сторон.

— Тебе все приснилось, — сказала мама чуть погодя. — Это из-за лекарства, Таити. Побочный эффект.

— Нет. Я перестал принимать лекарство.

— Что?

— Временно, чтобы проверить, пропадут они или нет.

— Они?

— Юки. Юки. Идем играть. Идем, — шептала Махо у меня за спиной. Она спускалась, беззвучно ступая по ступенькам.

— Не знаю, — продолжал мой папа. — Маленькая тварь… С длинными ножками. Они свисали с подоконника. И лицо, Маи. Я не могу заснуть, если увижу ночью ее лицо.

— Юки, посмотри, что я нашла в шкафу. Идем, поглядишь, — позвала сзади Махо и потянулась к моей руке. Я обернулась, чтобы попросить ее не шуметь, и тут увидела, что ее кукольные глазки все мокрые. И тогда пошла с ней наверх. Потому что не могу видеть, как она плачет.

— Что случилось, Махо? Не грусти, пожалуйста.

Она отвела меня в пустую комнату на втором этаже, в конце коридора, и мы уселись на деревянном полу. Там всегда холодно. А окно только одно. Из-за стекающей по стеклу воды деревья в саду все размыло. Махо склонила голову. Ее волосы ложились на белую длинную рубашку и уходили до самого подола. Мы держались за руки.

— Почему ты плачешь, Махо?

— Из-за твоего папы.

— Он болеет, Махо. Но выздоровеет. Он сам мне сказал.

Она покачала головой, затем подняла ее. Из единственного глаза, который было видно среди волос, текли слезы.

— Твои мама с папой хотят уехать. А я хочу, чтобы ты не уезжала. Никогда.

— Я никогда тебя не оставлю, Махо.

Теперь уже мне стало грустно, и в горле появился привкус моря.

Она принюхалась, прячась за волосами. Дождь очень громко стучал по крыше. Как будто лил внутри нашей комнаты.

— Обещаешь? — спросила она.

— Обещаю, — кивнула я. — Ты моя лучшая подруга, Махо.

— Твои родители не понимают игрушек.

— Я знаю.

— Они просто хотят играть. Твой папа должен спать и не мешать им. Если он узнает обо мне и игрушках, то увезет тебя от нас.

— Нет. Никогда.

Мы обнялись, и Махо сказала, что любит меня. И что игрушки тоже любят. Я целовала ее мягкие волосы и чувствовала губами, какое холодное у нее ухо.

На первом этаже открылась и закрылась кухонная дверь. Махо убрала руки и размотала волосы, обвившиеся вокруг моей шеи.

— Твоя мама ищет тебя. — Слезы по-прежнему бежали по ее белому лицу.

Она оказалась права, потому что с лестницы послышались шаги.

— Юки? — звала моя мама. — Юки?

— Мне надо идти, — сказала я Махо и встала. — Но быстро вернусь, и тогда мы поиграем.

Она не ответила. И сидела с опущенной головой, так что ее лица я не видела.

— Юки. Если я скажу тебе, что мы можем скоро переехать, как ты к этому отнесешься? Мы вернемся в город.

Мама с улыбкой посмотрела на меня. Она думала, эта новость меня обрадует. Но я ничего не могла поделать, лицо у меня словно вытянулось и потяжелело. Мама сидела рядом со мной на полу в холодной комнате, где нашла меня. Хотя Махо спряталась, я знала, что она сейчас слушает.

— Разве тебе не хотелось бы этого? — спросила мама. — Снова встретишь всех своих подружек. И будешь ходить в ту же самую школу. — Кажется, ее удивляло, что я не улыбаюсь.

— Не хочу.

Мама нахмурилась.

— Но ты так расстраивалась, когда мы переехали сюда.

— Теперь мне тут нравится.

— Ты же совсем одна. Тебе нельзя без друзей, милая. Неужели ты не хочешь снова поиграть с Сати и Хиро?

Я помотала головой.

— Я и здесь могу поиграть. Мне нравится.

— Одной, в таком большом доме? Когда льет как из ведра? Ты глупости говоришь, Юки.

— А вот и нет.

— Тебе скоро надоест. Ты даже не можешь выйти во двор и покататься на качелях.

— Не хочу во двор.

Мама уставилась в пол. Ее пальцы казались очень тонкими и белыми в местах, где удерживали мои руки. Она шмыгнула носом, не давая политься слезам. Потом закрыла глаза рукой и шумно сглотнула.

— Не сиди здесь. В комнате грязно.

Я хотела сказать, что мне тут нравится, но знала, что она тогда рассердится. Поэтому промолчала и пошла за ней к двери. В углу, в тени, я краем глаза заметила лицо Махо — она смотрела, как мы уходим. А наверху, на чердаке, внезапно затопотали маленькие ножки. Мама подняла глаза, а потом поскорей вывела меня из комнаты и закрыла дверь.