Елена Гвозденко - Потустороннее. Книга II. Мистические рассказы. Еще страшнее…

– Думали, что ясновидящий, – старичок хохотал, не переставая.

– А почему вы решили, что я соглашусь?

– Согласитесь, согласитесь, вряд ли откажитесь. И вот еще что, есть в нашем городе весьма примечательное место, сейчас там филиал краеведческого музея, а некогда в особняке жила купчиха Самойлова, богобоязненная женщина. Этот дом и выстроили для нее в начале 19 века, выстроили на совесть, уже двести лет стоит. Самойлова рано овдовела, супруг оставил ей приличное состояние. Замуж больше не вышла, так и вдовствовала до кончины, а умерла она на исходе века.

– Зачем вы все это рассказываете?

Но пенсионер продолжал, не обращая на реплику слушателя внимания:

– Есть свидетельства, что во время пожара 1857 года, когда горел город, она, вместе с приживалками – странницами, вернувшимися с богомолья, ходила по городу с иконой Неопалимая Купина. Будто бы те дома, которые они успели обойти с молитвой, устояли. С тех пор к вдовушке стали относиться с особым уважением, да и та много средств отдавала на благотворительность. Жила она скромно, до последнего ездила по монастырям. После ее смерти дом перешел приюту для девочек, а в советское время там открыли музей краеведения. Чудом удалось сохранить убранство, а главное, иконы. Сейчас покои купчихи восстановили.

– Я все же не понимаю, зачем вы мне это рассказали?

– Вам обязательно надо посетить это место. У нас верят, что те, кто там побывал, обязательно получают ответ на свой главный вопрос.

– А какой вопрос для меня главный?

– Отвечу про себя. Я там понял, зачем я живу.

– Ну и зачем?

– Чтобы научиться видеть образ Бога в человеке, а не рисовать личину дьявола. Ну да мне пора, рад был встрече, – и старичок быстро поднялся и засеменил по аллее довольно быстро.

Всю ночь Кирилл не мог заснуть, все ворочался на жарких простынях, а утром отправился по указанному адресу. Алексей Петрович, действительно, предложил условия, от которых невозможно отказаться, тренер остался в городе на неделю. Каждый вечер собирался сходить в дом купчихи Самойловой, но все откладывал, его сдерживал непонятный страх. Решился уже перед самым отъездом.

Каменный дом старинной постройки выглядел весьма крепким и ухоженным. Дорожка, вымощенная булыжником, заросшие аллеи сада, все это переносило во времена славной Самойловой. Казалось, что сейчас на террасе за накрытым к чаю столом молодая вдовушка, окруженная старицами, ведет душеспасительные беседы. Кипит самовар и пахнет мятой и вареньем.

Кирилл бродил от экспозиции к экспозиции, пока не набрел на восстановленные покои Самойловой. Взорам посетителей открывалась большая приемная, уставленная всевозможными лавками и лавочками с многочисленными вышитыми подушечками, кабинет, где, как оказалось, вдова довольно успешно вела дела покойного мужа, а также небольшая молельная комната – домашняя церковь.

Стоило переступить порог этой комнаты, как Кириллу показалось, что он нашел место, которое долго искал. Мерцание зажженных свечей, множество икон, полумрак, мужчина чувствовал, что кружится голова. Он присел в одно из кресел и забылся. Какие-то образы пролетали перед его взором, какие-то обрывки воспоминаний. Неясная сила наполняла его.

Через месяц после возвращения Кирилл ушел из коучинга, открыв небольшой кабинет. Истина, которая открылась в темной комнате купчихи, звучала в нем камертоном: «Счастлив тот, кто ощущает вечность».

Переписка подруг в мессенджере:

17 мая

Вика. Вау, куда увез тебя твой «Кошелек»?

Ника. Изящнее завидуй! Не узнаешь? Таймс-сквер. А это я на Бруклинском мосту.

Вика. Красотка! А сумка!!!

Ника. Из бутика в Сохо.

25 мая

Ника. Как дела, подруга? Я вернулась, может, посидим где-нибудь?

Вика. Давай через часок. Где?

Ника выслала фото на фоне известного кафе с подписью: «Узнаешь?»

Вика. Разумеется, буду через час. Ты в следующий раз перспективу для селфи продумывай, старуха всю картину испортила.

Ника. Какая старуха? Здесь нет никаких старух.

Вика. Посмотри на фото: за твоей спиной, в тени дерева.

Ника. Ах да, странно…

8 июня

Вика. Нет, за тобой угнаться невозможно.

Ника. Ты о фото? Это открытие галереи приятеля моего спонсора. Скучнейшее мероприятие, подруга, так что и завидовать нечему.

Вика. Ну как? Ты только посмотри, сколько медийных персон!

Ника. И что? Зато искусством и не пахнет, не люблю я постмодернизм.

Вика. Попроще будь, подруга. А это кто? У картины с красно-черной мазней, за твоей спиной. Вроде знакомое лицо.