Роберт Маккаммон - Жизнь мальчишки

Вода потоком хлынула в машину, пузыри воздуха с громким хлопком вырвались наружу. Никто не мог отказать озеру в игрушке, которую оно требовало, чтобы упрятать в потайной ящик. Когда автомобиль начал плавно погружаться в темную глубь озера, невидимый водоворот схватил отца за ноги, чтобы утащить на дно и его.

Стоя на красном утесе, я увидел, как голова отца исчезла под водой, и закричал, охваченный ужасом:

– Папа!

Там, под водой, он боролся с мощью озера. Автомобиль под ним стремительно скользил вниз, и, когда отец стал отчаянно бить ногами, чтобы не провалиться в эту водяную могилу, образовавшиеся пузыри воздуха устремились к поверхности и освободили его из плена. Он стал взбираться вверх по их серебристой лестнице к спасительной воздушной мансарде.

Тут я увидел, как его голова пробила водную гладь.

– Папа! – закричал я пронзительно. – Возвращайся на берег, папа!

– Со мной все в порядке! – отозвался он, но голос его предательски дрогнул. – Я возвращаюсь!

Он поплыл по-собачьи к берегу, но тело его вдруг стало хилым и вялым, как выжатая тряпка. Там, где автомобиль вспорол водную поверхность, озеро продолжало бурлить, словно переваривало что-то нехорошее. Отец не сумел залезть на выступ красной скалы, поэтому подплыл к тому месту, где смог зацепиться за стебли кудзу и камни.

– Со мной все в порядке, – повторил он, когда выбрался из озера, и его ноги по колено погрузились в ил.

Черепаха размером с обеденную тарелку быстро проскользнула мимо него и с недоуменным фырчанием плюхнулась в озеро. Я обернулся в сторону нашего молочного фургона – не знаю почему, но я это сделал.

И заметил фигуру человека, стоявшего между деревьями в чаще леса по другую сторону дороги.

Он просто стоял там, одетый в длинное темное пальто, полы которого развевались на ветру. Возможно, я почувствовал глаза того, кто наблюдал за мной, еще тогда, когда следил за отцом, который плыл к тонувшему автомобилю. Меня передернуло, холод пробрал до костей. Потом я несколько раз мигнул – и на том месте, где только что стояла загадочная фигура, снова остались лишь деревья, раскачивающиеся на ветру.

– Кори! – позвал отец. – Дай мне руку, сынок!

Я спустился к заросшему тиной берегу и помог ему настолько, насколько способен это сделать продрогший, испуганный ребенок. Потом его ноги ступили на твердую землю, и он откинул мокрые волосы со лба.

– Надо найти телефон, – озабоченно сказал отец. – Там в автомобиле был мужчина. Он пошел ко дну…

– Я видел… видел… – Я указал рукой на лесную чащу по другую сторону от десятой трассы. – Там кто-то был…

– Пошли!

Отец уже пересекал дорогу, держа мокрые ботинки в руке. Как можно быстрее я поспешил за ним, словно превратившись в отцовскую тень. Мой взгляд снова возвратился к тому месту, где я видел силуэт человека, однако никого там не оказалось, вообще никого.

Отец завел наш молоковоз и включил обогреватель. Зубы его выстукивали дробь, лицо в сером свете раннего утра выглядело бледным, словно свечной воск.

– Проклятье! – воскликнул он.

Это меня потрясло: раньше он никогда не позволял себе ругаться в моем присутствии.

– Он был прикован к рулю, – продолжал отец. – Наручниками. Боже мой, все лицо этого парня изуродовано!

– Кто это был?

– Не знаю. – Он переключил обогреватель на полную мощность, а потом повел машину на юг, к ближайшему дому. – Кто-то хорошенько поработал над ним, это уж точно! Боже мой, как же мне холодно!

Грунтовая дорога свернула направо, туда же вырулил отец. В пятидесяти ярдах от десятой трассы стоял маленький белый домик с верандой, затянутой противомоскитной сеткой. По одну сторону от дома росли кусты роз. Под зеленым пластиковым навесом стояли две припаркованные машины: красный «мустанг» и старый «кадиллак», местами покрытый пятнами ржавчины.

Отец остановил пикап перед домом, сказав мне: «Подожди здесь», в одних носках подошел к двери и нажал на кнопку звонка. Лишь когда он позвонил во второй раз, дверь, звякнув колокольчиком, распахнулась, и в проеме появилась рыжеволосая женщина раза в три крупнее моей мамы, одетая в синий халат с вышитыми на нем черными цветочками.

Отец обратился к ней:

– Мисс Грейс, мне необходимо срочно позвонить. Нельзя ли воспользоваться вашим телефоном?

– Вы весь мокрый! – Голос мисс Грейс напоминал скрежет ржавой пилы. Она взяла сигарету в другую руку, и на пальцах блеснули кольца.

– Случилось большое несчастье, – сказал ей отец.