Мария Фомальгаут - Филиант

– Устал… если бы вы знали, как я устал…

– А вы… а вы не пробо… – теряю его в толпе, бегу со всех ног, прыгаю на подножку какого-то троллеавтометробуса (и где-то в этом слове еще должен тренькать трам-трам-трам-вай), – а вы не пробовали… отдохнуть?

– От… что вы сказали?

– Отдохнуть?

– Это… это… это как?

– Ну… вот, например… выспаться.

Понедельник задумывается, понедельник никогда вообще не думал о том, как это так – выспаться, а тут нате вам, предложили, и как же это сделать…

– Например… отключить будильник…

– Отключить будильник? Ка-ак?

– Ну вот, там есть кнопка на телефоне… да давайте я вам покажу…

…полиция наконец-то спохватилась и теперь расследует убийство очередного понедельника – что поразительно, на этот раз тело понедельника не обнаружено, люди просто проснулись утром не в половине седьмого, а часов в десять, и увидели, что на улице по-прежнему воскресенье.

– …уважаемый понедельник… а вы не пробовали по утрам пить кофе?

– Ну, я каждый раз успеваю закинуть в себя чашку…

– Нет, не закинуть… а заварить хороший вкусный кофе… посидеть с чашечкой на веранде…

Понедельник в клетчатом халате устраивается на веранде в плетеном кресле, в кресле напротив устраивается чашечка кофе, они сидят, болтают о том, о сем…

…невероятную развязку получила история с пропавшим понедельником – он обнаружился совершенно внезапно, сидящим на веранде своего дома (как будто у понедельника есть дом) в компании чашечки кофе. То, что люди приняли за воскресенье, оказалось понедельником, который не спеша позавтракал, и…

– Уважаемый понедельник… вам нравится?

– А? – понедельник отрывается от монитора, в котором вдохновенно возводит что-то бесконечноэтажное, эфирное, воздушное.

– Вам нравится… как вы провели сегодня поне… э-э-э… самого себя?

– Да, это было здорово.

– А сколько понедельников подскакивают ни свет, ни заря, куда-то бегут…

– Да, это ужасно… чудовищно просто…

– А может… а может, вы научите их… что можно… вот так? А?

– Научить другие понедельники? Но ведь ни один понедельник никогда не делал ничего подобного!

– Вы будете первым…

– Думаете… у меня получится?

– А вы попробуйте. Говорят же, не попробуешь, не узнаешь…

– …ну и что это? И что это, я хотел бы знать?

– А… а что такое?

Смотрю на своего шефа, уже понимаю, скандал будет нешуточный.

– Я вас зачем посылал? Я вас зачем посылал, я вас спрашиваю?

– Ну… э…

– А я вам напомню – вот… вот, смотрите…

…город погрузился в полнейший коллапс, какого еще не видывал свет – не ходят троллеавтометробусы, не горит светектричество, не летают летефоны, дороги ничем не дорожат, отопление никого не топит и само не топится…

– И где? И где, я вас спрашиваю? – шеф рвет и мечет, хлопает крыльями, – почему в городе все работает? Почему город живет? Почему, я вас спрашиваю? Почему?

Отвечаю не сразу, хотя понимаю, что могу ответить только одно:

– Думаю… думаю, это надо спросить у понедельника…

Тем же утром лес собрал кой-какую снедь, взял ружье, и ушел в лес. Мы говорили ему не делать этого, мало ли что может случиться в лесу – но лес настаивал. Он говорил нам, что виноват в том, что лес заблудился в лесу, и теперь он должен пойти в лес и найти лес.

Лес ушел в лес, когда солнце встало над деревьями – мы ждали его весь день и весь вечер, даже когда стемнело – но лес так и не появился. Мы поняли, что он тоже заблудился в лесу.

Мы были возмущены происходящим, – той же ночью мы долго выговаривали лесу, что так нельзя, что вообще за дела такие творятся, лес пошел в лес искать лес и заблудился. Лес признался, что ему очень стыдно, что так получилось, и он готов сию минуту пойти в лес, чтобы разыскать лес. Лес так и сделал – мы ждали его до рассвета, но лес так и не вернулся, заблудился в лесу.

Мы хотели помочь лесу, но совершенно не знали, как это сделать, – как можно помочь лесу, который без конца плутает в самом себе и не может выбраться? Мы вообще готовы были махнуть рукой на эту затею, если бы не одно но – мы сами заблудились в этом лесу, так бесконечно давно, что уже не помнили, есть ли вообще в мире что-то кроме бесконечного леса. Более того, иногда в наших скитаниях и попытках выбраться из чащи мне самому казалось, что я тоже – лес…