Иван Чернецкий - ******ный мир

Вот они и сами оказались возле памятника и тоже повернули налево. Перед ними предстал удивительный пейзаж (от которого у рассказчика в первый раз захватило дух). Дорога из тротуара и газона заканчивалась обрывом, но никто не сигал вниз, потому как сразу начинался огромный подъемный мост из темного дерева. Этот мост вел во двор постройки, описать которую хочется, одновременно передавая и эмоции, и детали (но в итоге не получается должным образом передать ни то ни другое, потому как это надо видеть вживую без предупреждения). Вдалеке по этому самому мостику бежали букашки (один черный, другой белый), которые чем-то напоминали гномов, в толпе таких же букашек (но чуть повыше). И вот эти люди, гномы и альвы ходили по мосту, но по сравнению с размерами здания их рост (как и вес, размер обуви, мышечная масса, длинна ушей, количество чешуек в кошельке и число «последователей» в «Палмбуке») был безжалостно ничтожным и неважным. Если бы мы смотрели героям в спину, то они бы шли на фоне гигантской постройки, которая блестела бы на солнце, и этот свет переливался бы по всем ее заостренным и ребристым стенам. Здание помимо размеров также впечатляло тем, что выглядело так, словно выдуманные непонятно кем боги в него понатыкали сотню огромных мечей из темного серебра.

Вот прошли девушки. Они о чем-то беседовали, а когда увидели женщину в черном плаще, отбросили речь ни о чем.

– Здравствуйте, Анита, – сказала девушка с красными волосами. Джон в тот день увидел на ней лосины, темную куртку с коротким «подолом» (то есть она привлекала внимание мужиков и гномов).

– Здравствуй, Скортум. И тебе привет, Мэри, – ответила рыжеватая охотница.

Вторая девушка (черноволосая красавица, владеющая какой-то своеобразно робкой, но грациозной хореографией) подняла взгляд, но он пал не на приветствующую женщину, а на брюнета, который просто наблюдал в ответ.

– Привет, Джон, – сказала девушка, а когда увидела, что Джон кивнул ей, поторопилась за своей (гипотетической) подругой, используя движения с маленькой амплитудой (проще говоря, стеснительно). Она оглянулась, чтобы еще раз увидеть его, но он заметил это, и девушка всю оставшуюся дорогу смотрела исключительно себе (или подруге) под ноги.

– Готов? – спросила русая, красивая и опытная наставница.

– С чего вдруг? – ответил парень.

– Ладно. Спрошу позже.

Во дворе их встретил человек в чистой, целой, но однозначно старой куртке. Он держал в руках метлу и елозил ей по каменному полу внутреннего дворика.

Это место многие из прохожих называли нулевым этажом, а смысл данного «этажа» заключался в том, чтобы тренировать мальчиков и девочек на манекенах, грушах, турниках и брусьях. Вокруг бегал отряд юных людей. Во главе этого взвода (назовем его так, ведь никто не может быть против такого названия для небольшой группы людей, хоть это и отсылает к истокам армии; автор категорически против пропаганды военного ремесла по причине того, что миру нужно исцеление, а не болезнь).

Человек с метлой встретил гостей на своей земле спросив, почему волки так рано вернулись в берлогу.

– Здравствуй, Свен. Нас вызвали. Как твои дела? – ответила женщина в черном плаще.

Свен улыбнулся и сказал, что у него с самого утра болит шея, но в целом он в порядке. Он говорил неразборчиво, так, что понять его могла только взрослая девушка с рыжеватым хвостиком и хитрыми глазами, а ее напарнику едва удавалось разобрать парочку слов в предложениях.

– Как обстоят дела с деньгами? – спросила она.

Свен посмотрел в небо, загнул несколько пальцев и что-то прошептал, а потом ответил, мол он за неделю накопил на еще один зуб, и что в общей сложности ему осталось работать пару месяцев, чтобы купить себе нормальный протез челюсти. Дева Цитадельфии поджала остренькую превосходную челюсть и достала из глубокого кармана мешочек. Оттуда она отсчитала дюжину золотых чешуек и отдала их Свену, похлопав мужика по плечу.

– Знаешь, я не то чтобы не хочу тебя здесь видеть. Просто возьми это… В знак благодарности от всех нас, кому ты чистишь этот… Каменный пол. Вот.

Они пошли вглубь высокого двора, огороженного каменными стенами с трех сторон и железным замком с одной. Они ушли, оставив позади мужчину с широко раскрытыми глазами. Он выглядел не как бездомный стареющий человек, а, скорее, как семилетний мальчик, которому в тарелку положили целый торт, хотя он тянулся за вишенкой.

– Почему ты дала ему денег? Опять.

– Потому что он в них нуждался.