Дамир Меркадер - ДАДЖАЛЬ. Том 1. Спасения нет

Его вновь перебил Визирь, сидевший на приступке трона:

– Очень мудрое решение, о Всемогущий. Эти пидо… простите, лица нетрадиционной сексуальной ориентации всегда обожали, как они выражались, поливать дерьмом ботву. Теперь у них будет возможность это делать за деньги и приносить пользу государству.

Халиф благосклонно кивнул.

– Иншаллах. 9 9 Иншаллах (араб.) – дословно: если на то есть воля Божья; междометное выражение, используемое в мусульманских странах, как знак смирения перед волей Аллаха; сопровождает высказывание верующего о его планах или событиях, которые должны произойти в будущем. Кто хочет – подавайте заявки на выезд, мы распродадим имущество по рыночным ценам, дон, в накладе не останетесь, и валите вон. А те, кому Халифат роднее – получайте назначение и вперёд за работу. Валлах, 10 10 Валлах (араб.) – дословно: клянусь Аллахом. если хоть кто тронет вас пальцем, лично кровную месть всему тейпу объявлю.

Внезапно я осмелел и вышел вперёд, преклонив голову:

– Позволено ли будет иметь нам приёмных детей, о Всемогущий? Мы не просим здоровых, мы готовы за свой счёт заботиться об инвалидах и смертельно больных.

Халиф улыбнулся и, наклонившись, хлопнул по плечу Визиря:

– А что я говорил, дон? Такие же люди, а ты «выродки, выродки». Позволяю вам своим решением усыновлять смертельно больных детей и инвалидов… – здесь приближенные напряглись, уставившись с недоумением на повелителя, – кроме чеченцев по крови и мусульман по вере.

После этого перед Халифом склонились все, даже наши, и началась долгая молитва во здравие его, и вознесли все благодарность Аллаху за столь мудрого и доброго повелителя. Я-то, конечно, просто бубнил что-то похожее – арабский не знал, – но поверьте, молился от чистого сердца.

С тех пор над картофельными полями установили нечто вроде горнолыжных подъёмников. На диване располагался работник, которому периодически заливали в рот из специальной насадки смузи со слабительным, чтобы тот опорожнялся на грядки. Некоторых в итоге отстранили от работы из-за слабости желудка и даже дали инвалидность, так что покойный Халиф, мир ему, был человеком по-своему милосердным и справедливым.

Сказать, что жили как в Европе, тоже было бы нечестно. Относились к нам как к прокажённым. Доходило до того, что представители чеченцев приезжали для переговоров исключительно в костюмах химзащиты. Но в целом всё шло нормально. Нашим общинам никто не докучал, регулярно присоединялись новички, рядом открыли медицинский центр по исследованию СПИДа. А сирот для усыновления – инвалидов и обычных русских детей – тогда хватало.

У нас были свои клубы, которые, ясное дело, чеченцы бы никогда посещать не стали. Был свободный выезд за рубеж. Даже своё издательство открыли, кабельный канал, да и в Сети нам оградили уголок для общения.

Но вскоре случилась беда. Умер Халиф Рамзан Первый Всемогущий, и второй Халиф Зелимхан Хитрый решил, что мало зарабатывает на нашей общине. Появились наркотики. Денег-то мы имели с картофеля немало, во всех гей-клубах мира из него готовили фирменное блюдо «Русский дух». И вот пошло-поехало… Детей хочешь? Наркотики употребляешь? Заплати взятку. Выезд нужен? В брак хочешь вступить? Плати. И так во всём.

Не то чтобы все, роняя кал, мгновенно ломанулись на Запад, нет. Но к нам стали присылать помимо единомышленников и простых наркоманов, натуралов. Начались разборки, доходило до убийств, и люди потихоньку принялись подыскивать себе местечко за кордоном. Халифат на это смотрел сквозь пальцы. А потом в один день пришли они.

Меня тогда не было в общине: я ездил к шейху получать разрешение на установку новых диванов – старые насквозь пропахли дерьмом. И, вернувшись вечером, я увидел следы кровавого побоища. Противниками были не люди. Они походили на помесь жуков и собак, окрашенных в цвета георгиевской ленты, потому их и прозвали колорадскими пуделями. Откуда они пришли, мы не знали. Я нашёл женщин с детьми, укрывшихся в убежище, построенном на случай ураганов. Они рассказывали страшные вещи. Мол, появились эти жуки из ниоткуда и зверски убили всех, кого встретили.

Я немедленно связался с помощником Визиря, сообщив о произошедшем. Мне было сказано, мол, сейчас не до вас. Вооружайтесь, сопротивляйтесь, как можете. Когда дойдёт очередь – пришлём войска. Советов никаких не дали, словно сами не поняли, с кем имеют дело, но разрешили вскрыть оружейный склад с огнестрельным и химическим оружием: подобные схроны чеченцы имели в каждом поселении на всякий случай.