Максим Пэйн - Соль

В то хмурое утро, вклеив выцветшую старую фотографию на последнюю остававшуюся пустой страницу семейного альбома, я завершил эпопею воссоздания древа нашей родословной. Единственную, уже считавшуюся утерянной, черно-белую фотокарточку прадеда мама обнаружила на антресолях в старой квартире родителей. Я знал о существовании фотографии со слов бабушки, но она никак не могла вспомнить куда ее положила. Долгие годы в моем альбоме зияла пустая страница и вот, в эту пятницу, вернувшись домой после работы, я обнаружил на столе потрепанный кусочек бумаги с изображением прадеда. Бабушки давно уже нет в живых, и она не видела как я прыгал от радости, наконец заполучив драгоценную фотографию ее отца.

Воссоздание родового древа было моим хобби с самого детства. Увидев у соседей настенный плакат родословной в виде цветущего дерева с вклеенными круглыми фотографиями родственников, я полностью увлекся идеей построения древа моей семьи и подошел к процессу творчески. Я переворошил кипы семейного архива в поисках нужных фотографий, расспросил бабушек, дедушек и всех мало-мальски близких родственников об истории нашего рода, семьи и о происхождении нашей фамилии. Будучи школьником, после уроков по четвергам мы с папой ездили в городской архив, и я перебирал старые газеты в поисках записей о моем дедушке, герое Отечественной войны, искал заметки о родственниках. В итоге, я создал целый альбом, посвященный нашей семье, который стал фамильной реликвией и объектом внимания семейных посиделок. Моя жена Анна всегда поддерживала меня в моем увлечении и считала, что семейное древо будет лучшим подарком нашим будущим детям, и они смогут передать его последующим поколениям.

Полностью заполнив альбом своей родословной, я решил переключиться на изучение рода своей жены. На этот раз процесс пошел намного быстрее, поскольку после переезда с отцом из маленькой деревушки в Москву у Анны сохранился альбом с фотографиями ее семьи и вырезками из местной газеты. К тому же, у меня уже был большой опыт в воссоздании родословной и весь необходимый материал был под рукой. Таким образом, через полгода альбом уже красовался на полке, но на этот раз отсутствовала фотография дедушки моей жены. Я нигде не мог найти его изображение: ни отдельного, ни на общих фотографиях, ни в газетных вырезках.

Однажды, рано утром, листая альбом, я снова наткнулся на эту пустую страницу, которая придавала всему альбому некую незавершенность. С соседней страницы на меня глядели большие грустные глаза бабушки Анны. Я мысленно прокручивал в голове предстоящие на день дела, когда Анна позвала меня завтракать.

-Аня, а ты хотя бы помнишь, как выглядел твой дедушка? -спросил я, входя на кухню. -Мы могли бы попросить какого-нибудь художника нарисовать его портрет по твоему описанию. Наши дети будут иметь представление о том как он выглядел.

-Я уже говорила, что никогда не видела его лично, – сказала Анна, накладывая мне овсянку. -Ты и без того проделал огромную работу. Нет фотографии! Ну и пусть! У многих вообще никаких нет!

– Просто каждый раз, как я открываю альбом, я натыкаюсь на пустое место, и оно не дает мне покоя.

– Мне кажется, ты слишком зациклился на своем хобби! Странно, конечно, что нет ни одной фотографии. Папа часто упоминал о дедушке, говорил, что он был знаменит.

-И чем он прославился?

-Сама не знаю. Он не объяснял. А я, может, и не спрашивала.

Анна принялась есть кашу, поглядывая на часы. Уже рассвело. Сквозь распахнутое окно с улицы доносился суетливый говор птиц и надорванный крик ворон.

-Андрей! Я знаешь, что вспомнила? – она вдруг уставилась на меня, помешивая овсянку.

-Что именно?

-Совсем вылетело из головы. Фотография есть. Я видела ее один раз перед тем, как мы перебрались в Москву.

-Так где же она?! – я почти подпрыгнул на стуле.

Анна молчала, медля с ответом.

-Так где же она? – я повторил вопрос.

-На его могиле, – она пробормотала, скривив рот. – Мы навестили ее вскоре после смерти деда, непосредственно перед тем как покинуть деревню.

-Ну вот! – я вздохнул огорченно и мое воодушевление мигом улетучилось.

-Я даже не уверена о ее существовании на данный момент, – Анна пожала плечами. – Как никак десять лет прошло уже.

-А как она выглядела?

– На камне, по-моему, было изображение – маленькое и темное, вставленное в стеклянное окошко. С трудом различишь черты лица.

– Фотография должна быть на месте. Что с ней случиться-то в стеклянном окошке? – я медленно ковырялся ложкой в тарелке, размышляя над услышанным.