Дженнифер МакМахон - Вам меня не испугать

Женщина недоверчиво прищурилась.

– Вы что, копы?

Чарли рассмеялся, полез в карман и достал визитную карточку.

– Нет. Я занимаюсь недвижимостью.

Женщина взяла карточку и изучила ее.

– И что? Собираетесь продать Кролику новый дом или что-то еще?

– Или что-то еще, – с озорной улыбкой сказал Чарли. Это был совсем не тот Чарли, которого знала Реджи. В нем появилась вкрадчивая учтивость.

Реджи осторожно отхлебнула тепловатое пиво. На вкус оно было как моча старого скунса. Возможно, лучше было заказать домашнее вино из огромной бутылки с завинчивающейся крышкой.

Толстый бармен, переваливаясь, подошел к ним.

– Хватит его гнобить, Эвелин, – сказал он и посмотрел на Чарли. – Если хотите поговорить с Кроликом, вон он сидит.

Бармен кивнул, и они повернулись в указанном направлении. В отдельной кабинке сидел худой мужчина с седыми волосами и жевал бургер. Волосы падали ему на глаза, а на подбородке осталось пятно кетчупа.

– Спасибо, – сказал Чарли. Он положил на стойку бара бумажку в двадцать долларов и направился к кабинкам.

– Вот и говори об удаче, – сказала Реджи. Это было легко; слишком легко. Ей не нравилось, когда вещи вставали на место практически без усилий: это казалось подозрительным.

– Да, – согласился Чарли. – Пока дела идут неплохо, но, наверное, будет лучше, если разговор заведешь ты. Думаю, с этим типом у тебя получится лучше, чем у меня.

Реджи кивнула. Чарли пропустил ее вперед, а сам двинулся следом.

– Джеймс? – спросила Реджи, остановившись перед человеком в кабинке. – Джеймс Якович?

Он быстро взглянул на Реджи и кивнул. Его руки, сжимавшие остатки бургера, слегка дрожали. Ногти были длинными и грязными, и он так и не вытер кетчуп с подбородка. Кожа его лица была тонкой и дряблой, белки глаз казались желтоватыми. Итак, вот он, – мифический Кролик, творческий гений, театральный режиссер, человек со связями.

– Я знаю вас? – спросил он. Его голос странно поскрипывал, как будто ему было больно говорить.

– Можно сесть? – спросила Реджи, с беспокойством разглядывая испачканную кабинку.

– Это свободная страна.

Реджи опустилась на стул. Чарли остался стоять с ее стороны кабинки, чтобы не дышать в шею Яковичу.

– Моя мать – ваша старая знакомая. Ее зовут Вера Дюфрен.

Кролик откусил еще один кусок бургера и принялся жевать, медленно и неопрятно. Реджи видела, что он потерял большую часть передних зубов. Она попыталась представить его двадцать пять лет назад. Оставалось лишь гадать, был ли он привлекательным мужчиной.

– Вы слышали, что она вернулась? Она жива.

Он кивнул, дожевал свой кусок и тяжело сглотнул.

– Кажется, я слышал что-то в этом роде.

– Вы не помните, когда видели ее в последний раз? – спросила она.

Кролик ухмыльнулся.

– Я старый человек. Думаете, я помню такие давние дела?

– Понимаете, я видела маму за день до того, как ее рука появилась на крыльце полицейского участка. Она стояла возле кегельбана. И я видела, как она села в светло-коричневый автомобиль с разбитой задней фарой. Я совершенно уверена, что это был ваш автомобиль.

Он покачал головой.

– Это был не я. Уже миллион раз рассказывал копам, и они отстали от меня.

Он вернулся к своему бургеру, не обращая внимания на Реджи.

– Кролик, – тихо и задушевно произнесла Реджи. – Моя мама все время говорила про вас. Помню, как она радовалась и даже пела каждый раз, когда готовилась к встрече с вами в Нью-Хэйвене или где-то еще. Не знаю, что там происходило между вами, но в одном я уверена: она вас любила.

Кролик отложил бургер и какое-то время молча смотрел на нее. Потом откашлялся и тихо сказал:

– В тот день я и близко не подходил к кегельбану, и у меня есть свидетели, которые могут это доказать. Вера не хотела иметь со мной ничего общего. По правде говоря, мы с ней еще до моего ареста были не в ладах.

Реджи кивнула, стараясь сохранять дружелюбный вид.

– Почему?

– У нее была подруга, милая девчушка по имени Кэнди. – Кролик вытер лицо салфеткой, но лишь размазал пятно от кетчупа. – И вот как-то вечером я хорошенько развлекся с ней. – Кролик похотливо ухмыльнулся. – Сейчас в это трудно поверить, но я умел обходиться с девушками.

Реджи кивнула и подумала, что он прав: сейчас в это было трудно поверить.

– Вера по-настоящему разозлилась, когда узнала об этом. Черт, как будто мы были женаты или хотя бы собирались расписаться.

– Но вы видели мою маму после того, как вышли из тюрьмы, правильно? До того, как она пропала?