Жан Рэ - Точная Формула Кошмара

— Сегодня вечером мы съедим курицу под винным соусом, и месье Ипполит унесет с собой парочку сосисок в тесте, что я специально зажарил у булочника Ламбрехта.

Пульхерия Мейр брезгливо отодвинула тарелку с простывшей и неаппетитной луковой похлебкой.

— Одиннадцать часов, — проворчала она. — Посмотрим, удастся ли заработать хотя бы несколько су.

С одиннадцати и до часу ночи она торчала у дверей поздних кафе, стараясь всучить пьяницам всякую дрянь вроде затхлых галет, крутых яиц и жареных бобов.

Когда-то ее считали очень смазливой девицей и весьма дорожили ее благосклонностью, но счастливые годы давно миновали. И сейчас, пройдя темную улицу Шпилек, она немало удивилась, заметив рядом фигуру мужчины.

— Могу ли я вам предложить… — заколебался голос в тени.

Пульхерия остановилась и кивнула на розовые окна ближайшего кабачка.

— Нет, нет, — запротестовал незнакомец, — у вас, если позволите.

Пульхерия засмеялась про себя, оценив мудрость поговорки, гласящей, что ночью все кошки серы.

Но эдак я могу потерять вечерний заработок, — прикинула вслух Пульхерия. — Иногда я «делаю» более ста су.

И тут она услыхала звон серебряных монет в своем кармане.

— Ладно. Оставим работу на сегодня. У меня найдется пиво и можжевеловка.

Пока они шли через пустынную площадь, Пульхерия попыталась завязать разговор:

— Жизнь тяжела для одинокой женщины. Я была замужем, но муж удрал с потаскухой, которая устраивала ярмарки в провинции.

Я ведь вправе пригласить кого-нибудь в гости, не так ли?

— Само собой, — послышался ответ.

— Но, знаете, я не смогу оставить вас до утра. Соседи так и пойдут чесать языками.

— Разумеется.

Она открыла дверцу маленького садика и подала ему руку.

— Позвольте… Осторожней, здесь две ступеньки.

Она ввела ночного визитера в бедную, но очень опрятную кухню: красный плиточный пол блестел и кровать в алькове радовала белоснежным бельем. Пульхерия горделиво осмотрелась.

— Какая чистота, не так ли? Потом кокетливо повернулась к нему.

— Стало быть, пристаем к дамам на улице, шалунишка?

Незнакомец что-то пробурчал, глядя на дверь.

— Пива или можжевеловки?

— Пива.

— Ладно. А мне, пожалуй, надо выпить капельку покрепче.

Пульхерия направилась к шкафчику и достала голубой керамический кувшин: в углу из покрытого влажной тряпкой бочонка сочилось пиво и капли монотонно булькали в фаянсовую миску.

— Это пиво от Дейкера, — объявила она. — Вам должно понравиться.

— Ладно, — нехотя согласился незнакомец. — Налейте немного.

Выпили.

Женщина зажгла стеклянную лампу с плоским фитилем, едва осветившую стол и стаканы. Мужчина решился на комплимент:

— А вы неплохо устроились здесь. Пульхерия Мейр ценила мужское внимание, которого была давно лишена.

— Видите ли, в моем маленьком доме чувствуется хозяйская рука. Старик Миню зачем-то отделил часть своего особняка и сдал внаем.

— Миню… — раздумчиво повторил ночной гость.

— Ну да, старый барон с улицы Корольков. Если пробить дыру в стене, можно попасть в его кухню.

Она захохотала.

— Пари держу, здесь побольше еды и питья, чем там. Еще пива? Я так выпью еще капельку.

Она наклонила бочонок и опустила стакан, чтобы пиво запенилось: перед этим забросила на спину концы синего шерстяного шарфа.

И вдруг шарф сжался, сдавил горло…

Пульхерия Мейр захрипела: сил у нее было маловато — она дернулась раз, другой и повалилась на пол.

Лампа опрокинулась — зеленоватый огонь побежал по масляной струе.

Входная дверь пронзительно скрипнула. Какая-то курица заклохтала, потревоженная во сне. Где-то в углу два кота сцепились в темноте, надрывая душу леденящими воплями. Башенные часы пробили полночь, когда полицейский Дирик засвистел, увидев высокое пламя над одной из кровель старинной улицы Гребешков.

— Несчастья уже просто наступают нам на пятки. Господи! — простонал комиссар Сандер. — Пожар и труп! Спрашиваю себя…

— Нет ли двойного преступления? — закончил Порталь. — Весьма вероятно. Каждое событие повторяется трижды, если верить морякам, хотя, с позволения сказать, «останки» Пульхерии Мейр нельзя назвать весомой уликой.

— И я так полагаю, — уныло одобрил комиссар. — Но повторяю, Порталь, воздух насыщен злом, как во время эпидемии.

Полицейский Дирик, дежуривший сегодня, просунул лисью мордочку в полуоткрытую дверь.

— Доктор Сантерикс хочет видеть комиссара. Комиссар вздохнул.