Джой Моен - Путь длиною в смерть

Лесная богиня каркнула напоследок, растворившись в воздухе. Бедное животное тут же прекратило плясать, непонимающе озираясь по сторонам. Как стояло на ногах, так и рухнуло подле.

Старик тотчас опустился перед своей кормилицей на колени, причитая да охая. Девушка убрала сухоцвет, все еще не веря, что справилась. На нетвёрдых ногах она и сама села подле коровы, обмазывая защитной мазью потрепанную кожу животного, да нашептывая заговор.

– Ой, Пресвятые боги, спасибо тебе за помощь! Ой-ой-ой, спасла ты нас! Илва, дитятко моё, ой, спасибо! Дак а хто это был то?

С напряженным лицом поднялась девушка с колен, вглядываясь в любимую деревню.

– Сама пока не знаю, дедушка, но обязательно узнаю.

***

Вернувшись в дом, Илва посмотрела на испорченные травы, но тревожиться по этому поводу не стала. Важнее было помочь животному. Симона вернулась ближе к ночи, обеспокоенно глядя на названную дочь.

– Отчего ты такая напряжённая сегодня, Илва? Что тревожит твою душеньку, дитя?

Тусклый свет свечи падал на шрам Арне, когда она доедала свою порцию похлёбки. Ульве, подложив руку под щеку, с любовью смотрела на неё, но мрачные мысли одолевать не прекратили.

– Беспокоюсь, матушка. Завтра мой пятнадцатый день рождения, а значит, приближается призыв. Намедни убедилась я, что по-прежнему недостаточно знаю, хоть и пользуюсь советом твоим. Все заучивать да запоминать. А если дух так и не придёт, али недостойна я хорошего духа, и пошлет мне Один гусеницу в помощники?

Арне отложила плошку и захохотала, что есть мочи.

– А чем тебе гусеница плоха? Выживальщики из них отличные, должна сказать. Ну не кривись ты так, чаво стряслось такого, что ты вбила это в головушку свою светлую?

Мягкий взгляд провидицы блуждал по повзрослевшим чертам лица молодой девицы. Не проходило ни дня, чтобы не вспоминала она про Ливу Ульве, и в этот раз без того не обошлось. Илва обняла себя руками и отвернулась от наставницы.

– Духа видела сегодня. Корову измучил всю, чуть было не сгубил. Повезло, что конунг зверобой из дальнего плавания нам привёз тогда, а то не миновать беды.

Борозды морщин на лице слышащей стали глубже.

– Расскажи-ка подробнее, дитя. Чо за напасть эдакая была?

Илва все как на духу изложила, не упустила ни единой мелочи. Симона понимающе кивала да не перебивала, а после встала подлить кипятка в кружку.

– Даже хорошо, что встретилась она тебе сейчас. Для опыта послана. На практике то оно всегда лучше. Частая это гостья наших мест. Аскефруой кличут.

Илва удивлённо вскинула брови.

– Жена ясеня чтоль?

Сделав глоток горячего напитка с толченой ромашкой, женщина причмокнула губами.

– Она, она, девонька. Видимо наша еще не така злобная была. Обычно сразу морок наводит, вмиг сгубить может, а тут пощадила. Корова могла навредить деревцу, в котором Аскефруа обитала, вот и накликала себе беду. Тесно связан наш мир с ихним. Если в нашем мире умирает дерево, то умрет и божество, и наоборот. Вот будет пепельная среда, сходи в лес, полей корни ясеня и скажи «вот тебе жертва наша, не причини нам зла».

Девушка ощутила тень страха в своей душе, уж больно не хотелось ей идти в лес, снова встречаться с нимфой ясеня, но усилием воли задушила она сей порыв слабости.

Если желает Илва себе сильного духа, то и свой дух должен быть стойким ко всему. Не подавая виду, заправив волосы за уши, девушка встала и принялась переделывать неудавшиеся отвары.

– А за остальное не беспокойся. Все по справедливости станется, деточка. Один никогда не обижает, дарует во благо. Даже если и гусеницу пошлет, то тебе надобно. Судьба такова значить, с честью примешь. Положись на высшие силы, они укажут путь.

Илва ничего не ответила ворожее, наливая в кадушку свежего кипятка. Уже было уходя спать в соседнюю комнатушку, женщина остановилась.

– Ты бы тожа спать пошла, Илва. Завтре все-таки праздник, сил набирайся, чую будет тут люд шастать до позднего вечера.

– Не могу, матушка. Энергии во мне что-то неукротимо много скопилось. Закончу, а там уж и спать пойду.

Симона бросила взгляд на улицу. Заметив на черном небосводе яркий свет полной луны, нахмурилась, будто мысль ей в голову пришла, которой она сама была не рада, но делиться ею не спешила. Едва заметно кивнув сама себе, скрылась в густых тенях комнаты.

Илва не спала добрую часть ночи, и встала довольно поздно. Первое, что она заметила, а точнее ощутила, было отсутствие рядом Симоны. Она ходила по кухне, шаркая ногами по полу, и что-то тихо бурчала себе под нос. Девушка поправила руками волосы, протерла глаза и вышла.