Джой Моен - Путь длиною в смерть

– Только что?

– Бранишь мальчонку почем зря. Крепкий будет, достойный сын, хоть и раньше положенного явится. Ругаешься, а он все слышит, от того и буянит. Давай пошепчу.

– Ой, ох, пошепчи, пошепчи уж, пожалуйста. Не думала я, что так…

Илва смотрела во все глаза, стараясь не упустить ничего, уж больно нравилось ей смотреть на врачевание Симоны. Вытянув скрюченные пальцы, та замерла подле живота.

Младенец словно почувствовал и потянулся в сторону помощи. Тихий шепот заполонил сознание Ульве, но слов разобрать не получалось. Однако через пару минут бледность сошла с лица хозяйки дома, она будто вздохнула свободнее.

– Ну все, теперь отдыхайте. И не ругай ребятенка, а то сама не рада будешь!

Когда они уходили, то маленькая помощница заметила, с какой любовью жена Ярвинена глядела на мужа и своих детей. Всё-таки многого она еще не понимала.

По пути к дому конунга Илва решилась на непростой вопрос.

– Симона, а ты почему замуж не пошла?

Брови слышащей взметнулись вверх, словно чибисы над океаном. Она даже остановилась, хотя дойти осталась всего пара миль.

– А зачем мне это надобно? Такие уж мы северные женщины. Не нужен нам мужик, чтобы себя бабой чувствовать. Руководит моей жизнью лишь один мужчина.

Пришла пора удивляться и самой Илве.

– Кто таков? Неужто и я его знаю?

Симона от души рассмеялась над детской нелепостью и непосредственностью.

– Ты пока с ним не знакома, девочка, но каждый день ходишь по его земле, под его солнцем и луной.

Девочка призадумалась на мгновение.

– Конунг Хардгерд?

Симона продолжила движение, тепло улыбаясь, а после возвела руки к небу.

– Один, моя девочка. Лишь он единственный властен надо мной. Хардгерд хороший мужик, держит Скъяльт, защищает, хоть и закостенелый, чего греха таить. Но это нам даже лучше так будет.

Илва открыла рот, чтобы спросить, что такое закостенелый, не болезнь ли какая скорчила вождя общины, как до них донёсся от его дома гром барабана. Симона напряглась и ускорила шаг, девочка старалась не отставать.

– Что-то случилось, Симона? В этот барабан стучат, только когда беда на общину опускается! Неужто стряслось чего?! Симона, что чувствуешь?

Со всех уголков Скъяльта начали сбегаться к дому конунга жители. Бросали все домашние дела и стекались на звуки тревожной мелодии. Бомг. Бомг. Бомг. Стук был мягкий, кожа по коже, но отчего-то мурашки пробегали по всему телу народа.

Подойдя к самому входу, они увидели, что Хардгерд стоит у барабана и держит незнакомого мужчину за копну кудрявых рыжих волос. Он почти не сопротивлялся, не мог, руки за спиной туго связаны коровьей верёвкой. По инструменту продолжал бить его верный помощник и младший брат – Вигге Хардгерд. Похожий как две капли воды на конунга Якоба, разве что в плечах тому немного уступал.

Оба мужчины производили неизгладимое впечатление. Высокие и мужественные, с русыми волосами по пояс, разве что у младшего, по обеим сторонам от лица заплетены две косички, и такой же кустистой бородой. Нос с горбинкой, глубоко посаженные серые глаза смотрят зорко, видят насквозь твои мотивы и замыслы.

Конунг общины самый лучший воин. Так часто он участвовал в боях, с самых что ни наесть двенадцать зим, а потому мало где осталось на его теле чистых мест без каких-либо шрамов и рубцов. Вигге от братца не отставал, но его лицо было более приветливым.

– Жители Скъяльта, благодарю вас за то, что откликнулись на мой зов. Пред вашими очами человек недостойный зваться мужчиной, он пришёл на мою землю, вкусил со мной из одной чаши мою еду и нанёс ущерб моей чести, чести моей семьи, и нашей общины!

Якоб выдержал паузу, а услышав в ответ ожидаемые возгласы удивления и пренебрежения, адресованные гостю, продолжил свою речь. Его голос звучал басовито и нарочито громко.

Конунг показательно дернул за космы мужчину и бросил его на колени перед жителями. Неизвестный сгорбился, почти коснувшись носом земли. Пыль поднялась и осела на юбке Симоны. Илва спряталась за видящую, вцепившись в ее подол всеми силами. Резко мужчина вскинул голову, и на коленях двинулся в сторону Арне, глядя безумными глазами. Скъяльтцы попятились, испуганно вздыхая и вздрагивая.

– Он лжет, ничего такого я не делал! Поверьте мне! Я всего лишь принес вести с соседних земель!

Одним прыжком вождь достиг своей цели, вновь схватив нарушителя за волосы, рванув на себя с такой силой, что мужик прикусил язык, глаза его закатились. Он дёрнул кадыком, а Илва за спиной матушки заметила, как пот стекает с его лица и шеи крупными каплями. Девочка ощутила, что пот выступил и у нее подмышками и под коленями, ноги стали ватными.