Анастасия Суховеркова - Авролион - Свиток апокалипсиса

– Им миеня и каз-нильи.

Повисло неловкое молчание.

– Ты хочешь сказать, что это мама виновата в том, что ты оказался здесь? – Ощетинилась Эстер. Новый знакомый начинал порядком раздражать её.

– Не хочью. Беспо-льезно говорийт о тиом, что бьило би. Ткань нье нужна, – он кивнул на простынь у неё в руках. – Кровь бистро просочьится. Луч-ше на полу.

Он нетвёрдой походкой приковылял к дивану и ухватился за спинку, чтобы не упасть. Она была обита какой-то грубой, неприятной на ощупь тканью. На этой земле всё было грубым и топорным, здесь не было того воздушного изящества, к которому он привык. Всё было чересчур… земным.

Эта мысль позабавила его.

– Никакого пола, – возразил Тэо. – Лучше в ванной – там есть вода, да и кровь легче будет отмыть.

Он пригласил престола следовать за ним.

Оказавшись в небольшом помещении, облицованном белой и голубой плиткой, Зенно бросил взгляд в зеркало. В Авролионе зеркал не было, но каждый авролионец и без того прекрасно знал, как выглядит. А сейчас престол готов был признать, что выглядит он крайне паршиво.

– Давай я осмотрю твои раны, – окликнул его Тэо и указал на бортик ванной. – Садись.

Зенно повиновался, и Тэо внимательно осмотрел раны на том месте, где когда-то росли крылья. Каждая из них тянулась от лопатки до середины спины, а на месте сочленения виднелся ровный срез пористой, похожей на губку, кости. Раны кровоточили, но не сильно, а края ран были как будто обожжены.

– Кости перерублены прямо у основания сочленения, – заметил Тэо. – Их даже удалять не нужно.

– Рад сльишать, – раздражённо отозвался Зенно.

В дверях появилась Рэйчил. В одной руке она несла аптечку, а в другой – два объёмных махровых полотенца.

– Ну, – вздохнула она, подходя к престолу с другой стороны. – Приступим?

***

Эстер сидела в своей кровати, укутавшись в одеяло, и никак не могла уснуть. Ей было страшно. Почему, она и сама не могла сказать.

Всю её жизнь они с родителями жили относительно спокойно, если не считать постоянных пересудов. Но кого здесь не обсуждали? У местных жителей для каждого найдётся сплетня, тут фантазия человеческая неистощима. И разве могли такие мелочи сравниться с этим вечером?

Представляю, как была шокирована мама, когда вся эта реальность свалилась ей на голову, не спрашивая позволения. – Угрюмо подумала девочка. – Реальность никогда и ни у кого не спрашивает позволения. Она просто вламывается, выбивая дверь ногой.

– Возьми это в зубы, а то раскрошатся, – услышала она приглушённый голос отца и спрятала голову под подушку.

Не так она себе представляла встречу с ангелом. В её мечтах было меньше крови. В детстве она думала, что авролионцы спускаются на землю в сияющем ореоле, одетые в сверкающие доспехи или белую тунику… Ну хотя бы во что-нибудь.

А что будет, если он снова начнёт читать чужие мысли, Эстер старалась даже не думать. Это ещё хуже, чем дать ему полистать свой дневник с сердечками, ведь даже в дневнике присутствует цензура в виде сокращений и недомолвок (на случай, если дневник обнаружат родители), а здесь…

И как только мама могла общаться с Тенебриэлем? Того, кто когда-нибудь читал твои мысли, нельзя оставлять в живых – такое существо слишком много знает!

Да кем они вообще себя возомнили, эти авролионцы?! Читать чужие мысли – это попросту невежливо! Даже ПЕТ 1с этим спорить не станет!

Надеюсь, что это первый и последний авролионец, с которым я буду иметь дело, – в отчаянии подумала Эстер и накрылась одеялом с головой.

***

Белый «Линкольн» остановился на обочине. Саламара с раздражением распахнула бардачок и начала перерывать его содержимое в поисках обезболивающего. Весь день у неё нестерпимо болела голова и не оставляло ощущение того, что кто-то настойчиво пытается забраться в её мысли.

Найдя серебристую пластинку с двумя оставшимися в ней таблетками, авролионка проглотила их, не запивая, и обессиленно откинулась на скрипучее кожаное сиденье.

Теперь к головной боли прибавилась застрявшая в горле таблетка.

Устало прикрыв глаза, Саламара задремала.

В голове тотчас раздался раздражённый голос Тенебриэля:

Ну наконец-то!

Авролионка вздрогнула и проснулась.

Так это ты! Чего тебе? Ты же знаешь, я ещё не закончила!

Знаю.

И чего вы хотите от меня?

Не мы. Я.

С каких это пор ты даёшь мне распоряжения? – Ощетинилась та.

Это не распоряжение. Это просьба.