Оксана Одрина - Слепые отражения

– Где же?.. Зеркало, где это зеркало?.. – дрожащими руками парень пытался сам себя ощупывать, но выходила бесполезная возня. – Я же обещал… И где… папа…

Внезапно Вадим увидел маму. Лицо её осунулось, опустели глаза, подрагивали губы и подбородок. Мама, мамочка, что с тобой такое случилось или не с тобой? Платок траурный на голове, и сама почернела. Мысли плелись и путались, но тут же находились и мчались без оглядки, нагоняли друг друга и спорили. Парень всё силился спросить, что происходит, но не выходило: голос пропал, забрали его и назад не вернули. Может, потерял в той жирной черноте, когда так и не выбрался из машины. Может, он умер? Или…

Вот странно, он вновь и вновь лишался чувств, а находил только расколотые зеркала – давили на него гладкие стеклянные поверхности без отражений. Незрячие обломки неотступно преследовали его в беспамятстве – в них была только чернота. И тут Вадим, истерзанный слепотой стёкол, взмолился:

– Ну, покажите мне хоть что-то! Или выпустите меня! Отпустите! Слышите, отпустите же!

Ещё секунда, и парень очнулся, услышав собственный сиплый крик. Голос его тут же оборвался, клокоча всхлипами в пересохшем горле. Перед ним была холодная стена, выкрашенная до потолка в голубую бледность. Рыхлая подушка, жёсткий матрац, тонкое одеяло, под которым не согреться. Вадиму же было очень холодно. Ног, словно не было. Грудь зачем-то сдавили так туго, что не вдохнуть ему теперь в полную силу. Раскалывалась голова. Ныло левое плечо, подёргивая судорогами лопатку. Пальцы до боли сжались в тугие кулаки и заиндевели.

– Выжил… Выжил… – чудились ему далёкие голоса.

Тёплые ладони осторожно повернули его голову на бок, и наружу из него вырвался болезненный, не стон даже, выдох. Он вновь увидел самого своего родного человека.

– Мама… – просипел Вадим. Странно так, не своим голосом, нет. А чьим же тогда?..

Мама же разрыдалась, но тут же спряталась носом в трепещущей ладошке, чтобы сын не видел её слёз. Другой она бережно гладила его по волосам, по лицу, по плечу. Она то и дело судорожно всхлипывала, когда дрожь пробирала её, а солёные капли градом катились по щекам. Жутко так и горько. Страшнее ни до, ни после он ничего не слышал и не видел.

– С возвращением, Вадим, – уронил Фрей, что стоял у изголовья кровати парня, и чуть подёрнул губами в подобии улыбки. Вышло тяжко и тошно.

– Что… что со мной? – потерялся Вадим. – Где я?

– Ты выжил, сынок, – прошептала мама, а её трясущиеся руки перебрались ему на лоб.

– Папа где?

– Ты выжил… Ты выжил… – не переставая плакать, повторяла мама, словно не слышала его вопроса. – Ты выжил, Вадим.

Выжил только Вадим.

– Верес?! – встревоженный Артём неумело выдернул друга из отражений. – Что с тобой?! Где ты?!

В ногах противно закололо, и Вадим взвился. Он поперхнулся холодным воздухом и мгновенно закашлялся. Тут же попытался снова раздышаться, но не смог. Неуклюже сидя на коленях, он ткнулся лбом в мокрый бетон и обхватил шею руками, надеясь вспомнить, как хватать воздух хотя бы ртом. Но вместо этого, секунду спустя, он плюхнулся на живот, судорожно вздрагивая и всхлипывая. Ему не было больно, нет, он не мог перевести дух.

Рядом угловато жался к стене осколок старого зеркала. Это всё оно, мстило поломанное стекло людям за предательство, и сегодня отыгрывалось на Вадиме, стремясь, в наказание, навсегда запереть его в отражении. Парню же выйти нужно было. Он с трудом завалился на бок, протянул к злобной стекляшке дрожащую руку и из последних сил требовательно прохрипел:

– Отпусти!

Секунда, и вот он всё же вдохнул, но сильнее зашёлся ломким кашлем, а когда чуть успокоился, шумно выдохнул, перевернулся на спину и отрешённо уставился в грузное небо. Воздух был холодный и колкий, бетон жёсткий и кривой. Отпустили его отражения, и на том спасибо. Полежал так ещё пять минут, подышал, нашёлся: над ним ошарашенный Артём. Он стоял вполоборота и придерживал рукой Алису, чтобы она не подходила близко. Вадим порывисто приподнялся и, наконец, сел.

– Боитесь меня? – сердито выговорил он друзьям.

– Вовсе нет, – хмуро заявила Алиса, подпрыгнув из-за плеча брата.

– Это, что с тобой такое было, Верес? – неуверенно протянул Артём.

– Поговорили мы, – горько прыснул парень, медленно поднялся и отряхнулся, продолжая глубоко дышать.

– С кем? – не понял друг и оглянулся на сестру.

– Вот с ним, Артём, – Вадим нервно бросил рукой в сторону осколка у стены. – Ты сам как думаешь, с кем?