Роман Шмыков - Вниз по лестнице

Дневник был пыльным, а страницы жёлтыми как внутренности яйца. Федя держал его кончиками пальцев, боясь полностью взять книгу за её липкую и грязную обложку. Коричневая, словно слепленная из глины, она походила на кожаную, но это явно не по зубам владельцу.

– Как думаешь, снова Дима? – спросила Вера, ожидая оба ответа одновременно.

– Хер его знает, – Максим не верил, что нам всё-таки удалось найти что-то интересное, хотя каждый из нас желал именно этого. – Я не верю. Дневник? Пффф. Страшилки для детей.

Федя закрыл дневник, издавший недовольный треск, и протянул его Максиму. Тот не сразу, но убрал его в свой портфель с таким лицом, словно помещал туда кусок собачьего говна в целлофановом пакете. Вроде не воняет, а всё равно не прикасался бы ни за что на свете.

– Уже темно, – Вера старалась скрыть свой внезапно подступивший страх. На всех нас накатила волна беспокойства при чтении этого отрывка. Абсолютно мерзко, и Веру, кажется, это задело сильнее всех. – Папа просил вернуться сегодня пораньше, и…

– Спокойной ночи малыши боишься пропустить? – Федя выдавил улыбку, но за ней всё равно прятался наш общий страх.

Мы стояли посреди пустого деревянного дома. Солнце уже пряталось за горизонт, покрывая оранжевым маревом стены пятиэтажек на окраине города. Потерявшие листву деревья колыхались на промозглом ветру. Было холодно. Я поднял воротник и опустил подбородок в свитер.

– Костя, а ты как считаешь? – Максим спрашивал, стараясь уложить дневник в свой портфель так, чтобы он не касался стенок. Глупо, но все понимали его желание.

– Думаю, стоит хотя бы дочитать до конца, – ответил я, кивком предложив выйти наружу. – Может, в конце что-то будет?

– Ага, отвечаю, там Дима фотку своего члена прилепил. – Выпалил Федя, расталкивая нас, чтобы выбраться первым. А ведь так хорохорился, делая вид, что отрицает подлинность этого дневника.

Мы хором вздрогнули, когда сквозь разбитые окна этого домика услышали шум на участке по соседству. Наверное, бродячие собаки. Мы разом оглянулись, встав в ряд. Четверо детей. Самому старшему из нас, Максиму, на прошлой неделе исполнилось пятнадцать. Мы сложились и подарили ему надувную куклу из магазина, что открылся в прошлом году. Он, узнав коробку по торчащему из чёрного пакета уголку, сразу замял его и кинул под кровать в своей комнате, чтобы его мама не увидела, что мы с такими дебильными улыбками вручили Максиму.

– Я дома почитаю сам, – сказал Максим, снова состроив такую мину, что и нам стало неприятно, – может, нарою что-нибудь.

– В дом больше не вернёмся? – Вера озвучила вопрос, который каждый из нас хотел задать и услышать утвердительный ответ. Мы переглянулись и почти одновременно кивнули. Смотря на дом, мы все ощущали нечто чуждое. Нам казалось, что мы не должны были приходить сюда. Да, тут бродили собаки, давно забывшие, что они должны быть лучшими друзьями человека, но люди в городе говорят, что здесь есть вещи куда страшнее бродячих псов.

Мы отправились по домам, первым проводив Максима как хранителя нашей общей тайны. Его дом стоял чуть дальше наших, но мы не договариваясь решили, что так будет правильно. Если это чья-то шутка, то ничего страшного, переживём, но если мы столкнулись с чем-то особенным, пусть даже немного пугающим, то нам стоит сохранить это только между нами.

– Не листай один, – сказал Федя, на короткий миг обретя серьёзность. Его глаза округлились, а торчащие из-под рыжих волос уши покраснели, – завтра после школы соберёмся и почитаем ещё.

Максим кивнул и спустил портфель с плеч, взявшись за лямки обеими руками. Мы попрощались с ним и проследили, чтобы Максим зашёл в подъезд и закрыл за собой двери, после чего проводили Веру. Она жила в частном секторе недалеко от супермаркета «Посейдон», который ещё до нашего рождения являлся самым большим рынком в радиусе двухсот километров. Мы остались с Федей вдвоём. Солнце совсем пропало, забрав с собой свет. Луна, как надкусанное круглое печенье, светилась в чёрном небе. В лучах фонаря мелькали капли моросящего дождя. Пришлось ускорить шаг, чтобы быстрее добраться домой. Мы с Федей жили в одном дворе и познакомились ещё до школы. Он был моим лучшим другом и одновременно той ещё занозой в заднице.

– До завтра. – Крикнул Федя, махнув мне рукой и резко свернув к своему подъезду. Я кивнул ему и перебежал двор, укутавшись потеплее от ветра. Я чуть не запнулся об кусты у дороги. Чёрт бы побрал тех, кто уже которую сотню лет знает о таком изобретении, как уличный фонарь, но ему что-то очень мешает установить хотя бы один в наш двор.