Монтегю Джеймс - Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить

Следующим, что он попытался сделать, так это закрыть глаза и попытаться уснуть, во что бы то ни стало. Только в этом случае нервное перевозбуждение проявило себя по другому – у него перед глазами стали возникать различные картины. Experto crede [135]– иногда у того, кто очень сильно хочет уснуть, лишь только он закроет глаза – перед глазами появляются видения. При этом часто бывает так, что образы, порожденные его подсознанием, не совсем ему по душе, поэтому приходится открывать глаза для того, чтобы их разогнать.

Наваждение, которое сейчас не давало покоя Паркинсу, было настоящим кошмаром. Он прекрасно понимал то, что будет не в состоянии избавиться от образа, который сам по себе появляется в его подсознании. После того, как он открывал глаза – мираж тут же исчезал, но стоило ему опять их закрыть – он возникал снова, и опять начиналось всё сначала, картинки меняли одна другую, двигаясь нисколько не быстрей и не медленней, чем в предыдущий раз. А видел он вот что:

Бесконечная узкая полоска берега, – галька, переходящая в песок, в которую через ровные промежутки вкопаны черные волнорезы, уходящие в море. Картина, настолько напоминающая ту, которую ему довелось видеть сегодня после обеда, что если бы не полное отсутствие каких-либо знакомых примет, то он бы сказал – это было именно то самое место. Тусклый серый свет, и от того, что он такой мутный и неживой возникает впечатление, будто надвигается шторм. Всё кругом напоминает поздний зимний вечер, идет промозглый моросящий дождь. Кругом ни души. Вдруг, где-то вдалеке начинает маячить, как бы подпрыгивая, какой-то странный черный предмет, а через секунду уже можно узнать в этом предмете фигуру человека, бегущего, прыгающего, цепляющегося за волнорезы и карабкающегося через них, при этом каждый раз норовящего оглянуться назад. Когда этот человек оказался ближе – стало понятно, что он не только встревожен, а ужасно напуган, но лица его не было видно. Кроме того, было понятно, что тот уже до предела измотан. Как только он приближался к следующему волнорезу или другому препятствию, стоящему у него на пути, сразу становилось ясно, что оно причиняет ему еще больше хлопот, чем предыдущее, которое он только что преодолел, и отнимает все больше сил. – Сможет ли он перелезть в этот раз? – думал Паркинс. – Похоже, что этот немного выше, чем те другие. Так оно и случилось, то ли взобравшись на волнорез, то ли перевалив через него свое тело, он все-таки сумел его преодолеть, и тут же, едва оказавшись по другую сторону, свалился как мертвый, (так казалось со стороны). Уже было понятно, что тот не в состоянии подняться и поэтому, обезумев от страха и оглядываясь по сторонам, он пополз прятаться под волнорез.

До сих пор не было видно ничего из того, что могло бы довести до такой паники беглеца. Лишь только некоторое время спустя далеко на берегу показалось какое-то светлое пятнышко, которое то появлялось – то исчезало, при этом двигаясь рывками, то подастся вперед – то отпрянет назад. Неожиданно приблизившись, оно стало похоже на бледный силуэт человеческой фигуры в тусклом свисающем одеянии, трепещущем на ветру. Что-то было в этом существе, из-за чего Паркинсу совсем не хотелось на него смотреть. Оно остановилось, подняло вверх свои руки, склонило голову чуть ли не до самого песка, а затем понеслось через весь пляж по направлению к кромке моря и сразу рвануло обратно. После чего оно взмыло вверх, а потом опять кинулось вперед с неимоверной скоростью. Через какое-то мгновение оно уже парило всего лишь в нескольких ярдах от того самого волнореза, за которым спрятался несчастный беглец, то беря немного левее, то перемещаясь правее. Кидаясь из одной стороны в другую, после двух или трех неудачных попыток настичь свою жертву, оно внезапно остановилось и словно застыло, высоко вскинув вверх свои руки, после чего, собрав все свои силы, стремительно бросилось на тот самый волнорез.

Паркинс уже не мог держать глаза закрытыми. Он начал переживать за то, как бы у него не начались проблемы с головой или со зрением. Распекая себя за чрезмерное курение и припомнив добрую сотню других грехов водившихся за ним он, в конце концов, решил зажечь свечу, достать книгу и провести остаток ночи без сна. Ему казалось, так для него будет гораздо лучше, чем позволить мучать себя одному и тому же повторяющемуся видению, которое было вызвано не чем иным, как больным воображением, разыгравшимся после сегодняшней прогулки.