Владимир Нестерцов - В гостях у Папского Престола

–Хто тут шуткует, не дает хлопцам кулиша сварить?

С этими словами он бросил свой трофей на стол. Оказалось, что подстреленная утка рухнула прямо в котел пятого куреня, обдав повара, который в этот момент помешивал духмяный кулиш, горячими брызгами. Он испуганно отскочил в сторону и стал сразу искать обидчика. Каково ж было его удивление, когда он под взоры подбежавших товарищей вытащил из котла подбитую птицу!

Такого смеха Сечь, наверное, давно не слышала. Хохотали все, кто, держась за живот, кто, распластавшись на земле, кто, заикаясь от смеха, лупил ладошкой своего товарища, не в силах вымолвить ни слова. Когда все успокоились, дьякон сказал:

–Да вот этот хлопчик, так что, Грицько, бери его к себе до куреня, раз он таким заходом попал к вам.

Грицько, смерив меня взглядом, призывно махнул рукой и, неся птицу на вытянутой руке, двинулся к куреню. Забрав свои вещи и поклонившись членам комиссии, я двинулся за ним. Зайдя в курень, он показал мое место, ткнув в один из скатанных соломенных матрацев, и сказал:

–Давай, клади свои пожитки и бегом мне на помощь, будем хлопцам доваривать сниданок, – и вышел.

Я пристроил свои вещи возле матраца, снял и сложил оружие и вышел на улицу. Довольный Грицько щипал пух с утки и махал мне рукой, призывая подключаться к этому процессу. Я обреченно вздохнул и медленно двинулся к нему. Но на полпути меня окликнул один из казаков, с которым мы приехали сюда, сказав, что меня вызывает военный писарь. Под удивленным взглядом повара, я пошел за казаком, помахав ему рукой на прощанье.

Справа от церкви находился дом гетмана, а в следующем доме обитал военный писарь. На нем было завязано все, что происходило в Сечи и за ее пределами. Фактически он был негласным правителем и часто вкладывал в уши атамана то, что было ему необходимо. Пройдя через скрипевших перьями младших писарей, мы остановились перед дверью, которая вела в комнату писаря. Это был невысокий мужчина с седыми опущенными вниз усами, сидевший за столом и просматривающий какие-то бумаги. Увидев нас, он приподнялся из-за стола и стал внимательно рассматривать меня, затем снова сел, предложив мне занять место напротив него.

–Ну как добрался, без приключений?

–Спасибо, все нормально, – ответил я.

–А как поживает твой батюшка, все у него в порядке?

–Спасибо, передавал вам большой привет и пожелания доброго здоровья.

–Да, повоевали мы с твоим отцом, хлебнули сполна и горя, и меда! Я ему многим обязан, добрый казак, хоть и с Дона.

–Как с Дона, я не понял ? – и вопросительно посмотрел на него.

–Потом поймешь, он тебе все сам расскажет. Ну да ладно. Я сейчас покажу тебе твое место, заниматься будешь вместе с шафаром, то есть с казначеем, ревизией военной скарбницы. А то надо закупать новые припасы для войска и следует знать, сколько мы можем потратить денег и можно ли трогать неприкосновенную казну. Польская корона уже давно не может жалование заплатить, а жить на что-то надо, вот казаки и говорят о том, что пора турка бить и в поход идти. А как без припасов можно воевать? А то эти басурманы совсем обнаглели, нападают на нашу землю, режут народ и в неволю забирают, пора их наказать да своих вызволить.

То, что казаки собирались в поход, большим секретом не было. Слухи об этом ходили давно и не давали покоя «сиятельной» Порте. Турецкий султан гнал гневные ноты польскому королю с требованием урезонить казаков и не допустить осуществления их замыслов. На постоянные стычки, которые происходили в степи, уже никто не обращал внимания, так как это стало обычной жизнью на пограничной территории, которая превратилась в дикое поле.

–Ну, пошли, – писарь встал и повел меня в соседнюю комнату, где представил меня казначею, оставив с ним наедине.

–Ну что, хлопче, зови меня пан Микита, сейчас иди обустраивайся, а завтра после утренних упражнений прошу сразу сюда, – и он указал на соседний стол.

–Каких упражнений? – удивленно размышлял я, выходя из дома и направляясь к куреню, откуда приятно пахло чем-то съедобным. Здесь уже вовсю шел прием пищи. Казаки с мисками и куском хлеба в руках с аппетиом хлебали ароматное варево. Увидев меня, Грицько громко сказал обедавшим:

–А вот наш новый товарищ, который подкинул мясца в наш сниданок. Давай, доставай ложку да садись с хлопцами рядом.

Долго упрашивать меня не надо было. Под молчаливые взгляды присутствующих я сбегал в курень и выбежал оттуда с ложкой. Вручив мне полную миску, Грицько сел обедать рядом со мной.